Антология современной финской драматургии (сборник) - Мика Мюллюахо, Лаура Руохонен, Саара Турунен, Сиркку Пелтола, Тумас Янссон, Эмилия Пёухёнен (2016)

АЛЕКСИ. У тебя и перед «Смертью коммивояжера» все какие-то странные спектакли были. То Дон Жуан с писающей бабой. То Король Лир скачет весь в дерьме. Никто ни бельмеса не понимал! И продажи все попáдали.

СААРА. Замолчи! Ты что, не видишь? Олави никуда не побежал. Это значит, он что-то придумал. Надеюсь, что придумал.

Сцена шестая: образ кладбища

ОЛАВИ. Саара, ты была права. Этот макет – не для «Фауста». Сейчас я это ясно осознал.

АЛЕКСИ. Это почему ж не для «Фауста»? Я его уже через руководство провел!

СААРА. Помолчи.

ОЛАВИ. Как только я вышел на улицу, мной опять овладело это чудесное чувство. Я понял, что должен рассказать о том, что происходит здесь, сейчас, в моей голове. Она битком набита сюжетами! Саара, ты была права – это те самые образы, к которым подтолкнул меня стеклянный дом… Это никакой не «Фауст»! И мне не надо никуда бежать!

СААРА. Отрадно слышать. А что это за образы… за сюжеты?

ОЛАВИ. Ну, первый пришел мне в голову во время сеанса психотерапии.

АЛЕКСИ. Комедия про психоаналитиков? Как у Вуди Аллена?

СААРА. Ш-ш-ш! Олави, расскажи нам.

ОЛАВИ. Ну хорошо… Начинается все с того, что я подхожу к каменному забору с металлическими воротами. Я толкаю ворота, и воздух за ними оказывается густым и затхлым… Темно, запах как в старом подвале… Ко мне подходит человек без лица… На нем черный плащ, он зовет меня с собой… Мы обходим всевозможные каменные валуны… Это кладбище. Наконец мы видим груду мертвых тел. Их не меньше десятка. Я должен перетаскать их в могилу. Интересно, что все они одинаковые на ощупь и одинаково весят. Когда я бросаю в могилу последнего, он вдруг переворачивается, и я вижу, что у него мое лицо. Он смотрит на меня. Тот человек, с которым я пришел, велит мне забросать могилу землей. Я пытаюсь объяснить ему, что там, в могиле, лежит не кто иной, как я сам, что я не могу, но он не отвечает, только знаками принуждает меня взяться за работу. И я начинаю, плача, бросать в могилу песок и комья земли…

Пауза.

Вот так… Иными словами, главный герой «Гармонии» – психотерапевт, он живет в этом стеклянном доме. К нему приходят четверо пациентов, каждый со своей проблемой или историей. Кладбище – история первая.

СААРА. А может быть, четыре пациента – это как четыре стихии: Земля, Воздух, Вода, Огонь? Вместе они составляют Гармонию.

ОЛАВИ. Да, неплохая идея.

СААРА. И первый сон, про кладбище, относится к Земле. И может быть, терапевт будет иногда выходить наружу?

ОЛАВИ. Да, пожалуй, не все ж ему внутри оставаться.

СААРА. То есть четыре акта – четыре фрагмента. Это готовая концепция!

ОЛАВИ. Дьявол разбери, Саара, ты гений! Я люблю тебя.

СААРА. Я тоже люблю тебя.

Алекси молча сидит на стуле.

ОЛАВИ. Алекси, что скажешь?

АЛЕКСИ. Сильно… Очень сильно… Больше сказать нечего. Работа мысли в действии. Но с «Фаустом» мы уже так далеко зашли, что, боюсь, этот ваш шедевр ну никак через руководство не протащить.

СААРА. Слушай, мы можем удешевить конструкцию.

ОЛАВИ. Это вряд ли.

СААРА. Я думаю, можно заменить каменный пол на деревянный. Сэкономим кучу денег, я сама позвоню в мастерскую. И новые афиши сама нарисую!

ОЛАВИ. Еще чего. Перестань торговаться!

СААРА. Олави, так у Алекси будут контраргументы. Мы сильно облегчим бюджет.

ОЛАВИ. Ну хорошо. А я постараюсь пролезть в утренние телепрограммы и женские журналы. У меня там знакомые. Сделаем себе рекламу.

АЛЕКСИ. И как будем пиариться? Ну можно клип снять: один парень, типа, тащит другого в могилу… Что-то такое жутко печальное. Под «Найтвиш».

ОЛАВИ. Вполне. Ты смотрел «Убить Билла»?

АЛЕКСИ. Тарантиновскую киношку?