Максимы и мысли узника Святой Елены - Наполеон Бонапарт (1995)

Лас Каз пробыл на острове сравнительно недолго. В конце 1816 г., 30 декабря, он был выслан за попытку возобновить секретную переписку с рядом лиц в Европе, в частности, с принцем Люсьеном Бонапартом[21]. Речь шла о том, чтобы сделать достоянием европейского общественного мнения не только реальные обстоятельства, побудившие Наполеона на очевидный риск и вынудившие его отдать себя в руки англичан, но и многочисленные факты нарушения английскими властями собственных обязательств в отношении содержания Наполеона на острове, которые, как известно, в конечном счете способствовали ухудшению его здоровья[22]. Услуги, оказываемые Лас Казом Наполеону, заботы, которыми он его окружал, мемуары, над которыми трудился, письма, в которых писал о Наполеоне в выражениях, задевавших самолюбие британского губернатора на острове, – все это привело к тому, что Гудзон Лоу уведомил Лас Каза, что если тот и дальше будет писать в своих письмах о «генерале Бонапарте» в прежних выражениях и тоне, то будет удален с острова[23], и он выполнил свою угрозу, когда, то ли в результате измены слуги Лас Каза, то ли по иному стечению обстоятельств, в руки губернатора попали вышеупомянутые письма. 25 ноября 1816 г. двери комнат, где жил Лас Каз, были взломаны, все бумаги захвачены, а сам он заключен под стражу и вскоре выслан на мыс Доброй Надежды. В официальном уведомлении Лоу о депортации Лас Каза ему разрешалось взять с собой только те бумаги, которые не имели отношения к Наполеону, и ту часть корреспонденции, которая была просмотрена чиновниками английской администрации[24]. Несмотря на горячие просьбы Лас Каза, бумаги, по распоряжению губернатора, были опечатаны до особого распоряжения британского правительства. Однако, как сообщает Лас Каз в «Мемориале», некоторые бумаги ему все же удалось сохранить, спрятав их на себе и среди вещей.

В течение восьми месяцев (до 20 июля 1817 г.) Лас Каз находился на мысе Доброй Надежды под надзором англичан, и затем тяжелобольным он был доставлен на английском судне, где с ним обращались как с пленником, в Лондон. Более трех месяцев длилось это путешествие. Наконец 15 ноября 1817 г. Лас Каз прибыл к берегам Темзы, но, когда он сошел на берег, полиция конфисковала все бумаги, даже не дав ему возможности составить их опись[25].

Беспокоясь о судьбе своих бумаг, Лас Каз дважды писал государственному секретарю Великобритании по делам колоний лорду Батусту; оба письма Лас Каза остались без ответа. В надежде, что ему будет, наконец, позволено составить опись своих бумаг, Лас Каз написал министру внутренних дел лорду Сидмуту, в чьем ведении и подчинении находилась полиция[26], но и это письмо осталось без ответа.

Из Англии Лас Каз был выслан на континент, в Остенде. Во Францию ему путь был закрыт, и, изгоняемый отовсюду, Лас Каз наконец смог найти себе убежище во Франкфурте (декабрь 1817 г.), где ему разрешили поселиться имперские власти после обращения Лас Каза к австрийскому императору. 1817—1821 гг. он провел сначала во Франкфурте, затем в других городах Германии и Бельгии. В эти годы, оставаясь доверенным лицом Наполеона, Лас Каз был занят пересылкой на остров Св. Елены денег, а также книг, необходимых Наполеону для работы над воспоминаниями. В эти годы Лас Каз неоднократно писал в европейские столицы, в том числе Александру I, и крупнейшим дипломатам, заседавшим на Ахенском и Лайбахском конгрессах, обращая их внимание на то положение, в котором оказался Наполеон на Св. Елене подчрезмерной опекой британских властей[27]. Лас Каз обращался с письмами и к Марии-Луизе, сохранившей за собой титул императрицы, пытаясь получить от нее поддержку и добиться смягчения положения ее мужа.

Все эти годы Лас Каз не забывал о своих бумагах и пытался получить их обратно. Однако его письма, в том числе и большое письмо к лорду Батусту и обращение к британскому парламенту[28], остались без ответа.