…Ваш маньяк, Томас Квик - Ханнес Ростам (2012)

Квика поддерживает и ведет в глубь леса Сеппо Пенттинен. Когда необходимые триста шагов пройдены, искомое место находится в пределах видимости. Эксперты раскопали землю в поисках костей, которые растащили лисы и другие звери, и большая часть поверхности земли взрыхлена.

Пенттинен отмечает в своих записках: «Квику очень мешает, что земля обработана и что слой мха снят».

В ранних допросах Квик рассказывал, что сидел на камне или пне. Прибыв на место, он замечает неподалеку большой камень. Он пытается показать, как он сидел там после убийства Чарльза.

Он говорит, что не испытывал никаких проблем в темноте ноябрьской ночи — отлично видел и своего помощника, и Чарльза.

Все, кому когда-либо доводилось бывать ночью в лесу, сразу же осознают проблему. Человек, находящийся в лесу в провинции Норрботтен в ноябре в два часа ночи, не видит даже своей вытянутой руки. Квик же утверждает, что отметил особенности ландшафта и различал сосны и ели. Никто не ставит под сомнение, как такое возможно.

В соответствии с когнитивными методами ведения допроса Свена-Оке Кристианссона, полиция привезла на место куклу, которая должна представлять Чарльза Зельмановица. Пенттинен просит Квика положить куклу так, как он положил тело Чарльза.

На раскопанной земле видно, как лежало тело, непонятно только, в какую сторону была направлена голова. Вероятность правильно угадать у Квика — пятьдесят процентов. Кукла оказывается повернутой на 180 градусов.

Пенттинен переспрашивает, действительно ли тело лежало головой в эту сторону.

— Да, мне кажется, так. Мне кажется, так, — отвечает Квик.

Тут вмешивается Свен-Оке Кристианссон и показывает руками, чтобы облегчить Квику связь со своими чувственными переживаниями:

— А может быть, попробуем повернуть ее в эту сторону? Чтобы он постарался прочувствовать, как оно ощущается?

Однако Квик отказывается прикасаться к кукле, так что Пенттинену приходится самому повернуть ее в соответствии с предложением Кристианссона. В конце концов кукла оказывается в правильном положении.

— Не знаю, попадет ли это на пленку, но Томас активно кивает, — поясняет Пенттинен на камеру.

Андерс Эрикссон задает несколько вопросов по поводу расчленения, на которые Квик явно затрудняется ответить. Он не уверен, отрезал ли он одну руку, но если он и сделал это, то ему кажется, что рука осталась на месте.

— С кистями что-нибудь произошло? — спрашивает Пенттинен.

Но тут Квик отказывается участвовать в дальнейших действиях:

— Не могу, нет сил. Больше не могу.

Квик неудержимо рыдает, всхлипывает, трясется всем телом.

— Мне надо принять еще таблетку ксанора, мне плевать, что я превышаю дозу…

— Да! — звучат несколько голосов сразу.

— Он ведь давно не принимал, — говорит Биргитта Столе.

Санитар из Сэтера подходит с баночкой таблеток, и Квик получает то, что хочет. В лесу начинает смеркаться, и Квик заунывно плачет. Постепенно его плач переходит в странные гортанные звуки, напоминающие мычание.

Когда жалостливый плач Квика затих, компания покидает лес с чувством величайшего триумфа. Харри Нюманн заботливо забронировал места в «Пальтерии» в Эрьебюн — единственном ресторане мира, где подают пальт.[34] Стюре Бергваль вспоминает посещение ресторана со смешанными чувствами.

— Все были такие довольные и радостные! А больше всех радовался Сеппо Пенттинен. На стол подавали пальт всевозможных сортов, и мы объедались в обстановке всеобщего веселья. Отмечали удачный выезд убийцы на место преступления — дикое и жутковатое чувство…

Кристер ван дер Кваст был в восторге и по возвращении составил благодарственное письмо полиции Питео: