…Ваш маньяк, Томас Квик - Ханнес Ростам (2012)

Допрос начинается с того, что Пенттинен спрашивает Квика, является ли сидящий перед ним человек тем самым лицом, которое участвовало в преступлении.

— Это Йонни Ларссон, да, — отвечает Квик без тени сомнения.

Затем Квик снова рассказывает, как они с Фаребринком познакомились в Йоккмокке в 70-е годы, и называет нескольких человек, которых оба знали.

Фаребринк сидит молча, стиснув зубы, во время всего долгого рассказа Квика, пока ему не предоставили слово.

— Я не встречался с тобой в Йоккмокке. И эти типы, которых ты называешь, — я понятия не имею, кто это такие. Но их легко можно спросить. Это очень просто!

Следователи не сообщают о том, что они уже допросили «типов». Все, кого указал Квик и которые якобы должны были видеть его вместе с Фаребринком, в один голос утверждают, что с Фаребринком никогда не встречались.

Йонни обращается напрямую к Квику.

— Ты утверждаешь, что общался со мной, — говорит он с едва заметной улыбкой. — Какая у меня была в то время машина, например?

— Не знаю, — коротко отвечает Квик.

— Но ты же должен знать, в какой машине я разъезжал!

— Нет, — качает головой Квик, хотя на нескольких допросах утверждал, что у Йонни Фаребринка был «Фольксваген»— пикап.

Пенттинен просит Квика рассказать о своих встречах с Фаребринком в народной школе.

— Как часто это происходило и в каком месте?

— Мы встречались… раза четыре-пять. Обычно по вечерам. Вместе с ГП и Й мы обычно сидели и пили пиво в сауне школы, сидели там, болтали, смеялись, — говорит Квик.

— Значит, вы бывали вместе в сауне?

— Да, именно так.

Фаребринк качает головой. Выражение его лица ясно показывает, какого мнения он придерживается о Томасе Квике.

— Во-первых, я терпеть не могу сауну. Никогда добровольно не пошел бы в сауну — я там задыхаюсь!

Фаребринк снова поворачивается к Квику с лукавой улыбкой:

— Ты говоришь, что ходил со мной в сауну и пил со мной пиво. Ты помнишь, какая у меня татуировка на одной ноге?

— Нет, — отвечает Квик.

— Не помнишь? А какая татуировка у меня на спине?

— Не, не помню…

— Если кто-то хоть раз видел мою татуировку на бедре, он ее уже не забудет. Уверяю тебя, если бы ты был моим дружбаном, ты бы помнил эту татуировку. Могу поклясться — ты бы ее не забыл.

Тюре Нессен — единственный среди собравшихся, кто знает, на что намекает Фаребринк. Среди полицейских о Фаребринке говорят: «Вон идет тот, который всегда вооружен». Дело в том, что на одном бедре у него татуировка большого револьвера.

Квик понятия не имел, какие татуировки у Фаребринка на спине или на бедре, однако, похоже, он много размышлял над этим после того допроса. Четыре месяца спустя он написал в письме Биргитте Столе, что на спине у Фаребринка — сюжет из «Тысячи и одной ночи». Однако это пробудившееся воспоминание было далеко от истины — всю могучую спину Фаребринка покрывает изображение электрического стула.

Фаребринк остался хладнокровен и не выдал на допросе, какие у него татуировки, прекрасно понимая, что это одна из его козырных карт. Однако на Анну Викстрём произвело сильное впечатление то, что Квику удалось рассказать о Йонни.

— Он описывает твою личность, твой характер, твою внешность и указывает на тебя со стопроцентной уверенностью. У него, должно быть, очень хорошая память, раз он может рассказать о тебе так подробно, — говорит инспектор криминальной полиции.

— Да, и это меня удивляет. Меня вообще удивляет, как он может сидеть здесь и говорить обо мне такие вещи. В это я совершенно не врубаюсь, — соглашается Фаребринк.

Он не может предложить никакого разумного объяснения, почему Квик втянул его, совершенно постороннего человека, в расследование по этому делу. Фаребринк не знает, что Квик описал его как местного умельца, разъезжающего по Йоккмокку с инструментами в машине. Не знает он и того, что его имя дал Квику Сеппо Пенттинен, а не наоборот.