Рубаи. Полное собрание - Омар Хайям

Прекраснее вина что в мире назовешь? —

Для тысяч милых душ горчайшую отраву.

Внезапно возникший здесь суфийский мотив воспевания горестей как высшей ценности Бытия — лишь единожды встречается среди хайямовских стихов (№ 48).

642. По критерию: вес = 590, 33-е место. См. № 262, 610, 685, 722.

643. Здесь «вино» — символ человеколюбия и отзывчивости.

Чтобы втискивать такие рубаи, как это, в привычное изображение Хайяма пьянчугой, поэтам-переводчикам, введенным такой традицией в заблуждение, приходилось основательно «редактировать» стихи, подменяя серьезный разговор зубоскальством.

645. Итак, уроки Сердцу пошли впрок, и теперь оно отвечает грамотно даже на провокационные вопросы.

647. Во всех известных стихотворных переводах этого четверостишия на русский язык, как и в большинстве оригинальных списков, действующее лицо — «я» (см. Варианты). Персонаж намекает на крайнюю нужду, толкающую на греховные поступки, и уже сама попытка оправдаться говорит о его богобоязненности, которую не всякий читатель сочтет притворной.

Но в «Тараб-ханэ» обнаруживается «мы» — и рубаи приобретает совершенно новое звучание. Что один коврик — для нескольких человек? Ссылка на то, что прежний коврик обветшал, звучит уже откровенно ернически, налет богобоязненности исчезает, и главное, автор уже окружен единомышленниками, которых заразил презрением к шариату.

В рукописях со стихами Хайяма видна общая тенденция: из всех версий какого-либо злого четверостишия шире других распространялась обычно самая безобидная — как и в данном случае. Точнее даже так: популярны были его злые стихи, но — в умеренной редакции. Своеобразное нивелирование на уровне «полузлого» Хайяма.

648. Вопреки общепринятому мнению, вино не запрещено шариатом безусловно. Однако его окружает густой частокол частных запретов. В данном случае имеется в виду, что вино строжайше запрещено во время Рамазана — месяца строгого мусульманского поста.

Четыре месяца мусульманского лунного календаря, упоминаемые в этой серии стихов, идут в такой последовательности: Раджаб, Шабан, Рамазан, Шавваль.

По критерию: вес = 668, 15-е место. Претендент на авторство: Джалал ад-Дин Джалал.

652. Прочтение О. Румером этого четверостишия ошибочно в последних строках, а потому и противоречиво в целом:

Обета трезвости не даст, кому вино —

Из благ — сладчайшее, кому вся жизнь оно.

Кто в Рамазане дал зарок не пить — да будет

Хоть не свершать намаз ему разрешено.

Видимо, О. Румер прочел последнюю строку так: «Сразу /и/ от намаза пусть спасенным станет». В его переводе герой четверостишия сильно сдает позиции. Право «не свершать намаз» — слишком скромная компенсация за лишение «сладчайшего из благ». Не то в оригинале, где последнюю строку нужно понимать так: Мигом благодаря намазу пусть спасенным /от зарока/ станет». Автор предлагает средство вернуть утраченное: свершив намаз, отмолить опрометчиво взятый на себя зарок.

По критерию: вес = 549, 47-е место.

653. Ночь Кадр, «ночь предопределения» — 27-я ночь месяца Рамазана, когда Аллахом был ниспослан Коран.

654. Мусульманский пост отличается от христианского. Во время Рамазана вообще нельзя есть и пить днем, пока солнце на небе; ночью — можно. Это и обыгрывает Хайям.

655. У Хайяма — нагнетание событий. «Пустить ветры» во время молитвы — грех малый. Соверши омовение сызнова и молись опять. Но вот хлебнуть вина!..

Г. Плисецкий и О. Румер перевели это четверостишие как бы по частям:

Чтобы Ты прегрешенья Хайяма простил —

Он поститься решил и мечеть посетил.

Но, увы, от волненья во время намаза

Громкий ветер ничтожный твой раб испустил!

В молитве и посте я, мнилось мне, нашел

Путь к избавлению от всех грехов и зол.

Но как-то невзначай забыл про омовенье,