Темная игра смерти - Дэн Симмонс (1989)

Молодой человек был одним из любовников Вилли, которого Хэрод и Том Макгайр прогнали отсюда несколько дней назад. Он был очень молод, белокур и мог похвастать таким загаром, какой лишь немногие в мире люди имеют возможность поддерживать. Ростом под метр девяносто, парень был одет только в тесные шорты из коротко обрезанных джинсов и легкие сандалии. На обнаженном торсе волнами перекатывались мускулы. Грудные и дельтавидные мышцы свидетельствовали о долгих часах упорных тренировок. Глядя на его живот, можно было подумать, что кто-то ежедневно крошит на нем камни.

– Да, я. Тебе что-то не нравится?

Хэрод отметил, что голос у парня как у морского пехотинца, а не педика с пляжа Малибу. Он устало вздохнул, сделал глоток из бутылки и вытер рот.

– Иди-ка домой, малыш. Сюда вход воспрещен. Тебе, во всяком случае.

Загорелый купидон надулся:

– Почему это? Билл был моим лучшим другом. Я имею право тут находиться. Нас связывало глубокое чувство.

– Ну да, и у вас была одна баночка вазелина на двоих. А теперь катись отсюда к черту, пока тебя не вышвырнули.

– И кто же это сделает?

– Я, – сказал Хэрод.

– Ты? А еще кто? – Парень выпрямился во весь рост и поиграл мускулатурой.

Хэрод даже не мог сказать, что это было – бицепсы или трицепсы, они как-то переходили друг в друга, вроде тушканчиков, трахающихся под туго натянутым брезентом.

– Я и полиция. – Он подошел к телефону, стоявшему на столике у дивана.

– Ах, так? – Сопляк вышиб трубку из руки Хэрода и выдернул шнур из розетки. Не удовлетворясь этим, он крякнул и выдрал пятиметровый шнур из стены.

Хэрод пожал плечами и поставил бутылку с шампанским:

– Успокойся, Брюсик. Есть ведь и другие телефоны. У Вилли было очень много телефонов.

Мальчишка быстро шагнул вперед и встал перед Хэродом, загораживая дорогу:

– Не так быстро, пидорванец.

– Ой-ой-ой, я ведь такого не слышал с тех самых пор, как окончил школу. У тебя за пазухой нет еще чего-нибудь эдакого, а, Брюсик?

– Не смей называть меня Брюсиком, засранец.

– Ну, это я слышал. – Хэрод попытался обойти парня, но тот уперся пальцами ему в грудь и толкнул. Хэрод ударился о боковую стенку дивана, а его соперник отскочил назад и принял боевую стойку, расставив руки под странным углом. – Каратэ, да? Слушай, не стоит показывать тут свою силу. – В его голосе появились неуверенные нотки.

– Пидорванец, – повторил парень.

– Ай-ай-ай, повторяешься. Признак надвигающейся старости, – сказал Хэрод и повернулся, будто собираясь бежать, но парень прыгнул вперед. Хэрод же, завершив оборот, ударил бутылкой шампанского в левый висок мальчишки.

Бутылка не разбилась, звук был таким, словно дохлой кошкой треснули по большому колоколу, и парень рухнул на одно колено, опустив голову. Хэрод шагнул вперед и представил себе, что бьет одиннадцатиметровый, причем мяч установлен ровно под выступом тяжелой челюсти соперника.

– А-а-а! – заорал Тони и, схватившись за свою адидасовскую кроссовку, заскакал на левой ноге.

Парнишка отлетел назад, врезался в толстые подушки дивана, затем качнулся вперед и упал на колени перед Хэродом, как кающийся грешник. Тот схватил великолепную мексиканскую лампу с тумбочки рядом и шарахнул ею по красивому лицу. Не в пример бутылке, лампа разлетелась на куски, причем весьма эффектно. Нос парня и другие не столь выдающиеся части его физиономии теперь тоже надо было собирать по кусочкам. Он свалился набок на толстый ковер, как ныряльщик с аквалангом, погружающийся с резиновой лодки.

Хэрод перешагнул через него и прошел к телефону на кухне.

– Чак? Говорит Тони Хэрод. Оставь Леонарда на воротах и подъезжай на своей машине к дому, ладно? Вилли тут оставил кое-какой мусор. Надо вывезти его на свалку.