Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне - Жан-Кристиан Птифис (2011)

Цель Иоанна не в том, чтобы показать страдания и унижение Иисуса, и «возлюбленный ученик» не подчеркивает их в своем рассказе{657}. В своем Евангелии он лишь кратко описывает этот допрос. Историк должен пожалеть, что очевидец оказался так скуп на слова. Но рассказ Иоанна — не репортаж. Анна, члены священнической семьи и ученые-фарисеи пытались понять, кто такой человек, которого несколько дней назад приветствовали, как приветствуют освободителей. Вероятно, они старались «вытянуть» из него ответы на вопросы о его претензиях на роль Мессии. Нужно ли дополнить этот сжатый рассказ подробностями из того повествования о «еврейском процессе» по делу Иисуса, которое в переписанном заново и отредактированном виде вошло в синоптические Евангелия? Дополнение будет вполне законным, если будет произведено без претензий на связность текста, которой нет. Хронология Иоанна — единственная правомочная, поскольку лишь она обоснована исторически.

Откроем маленькую книжку Матфея, который по ошибке пишет, что допрос происходил в доме Каиафы, действующего первосвященника{658}. «Первосвященник сказал ему: заклинаю тебя

Богом Живым, скажи: ты ли Христос (другой вариант перевода: Мессия. — Пер.), сын Божий?» Иисус говорит ему: ты (это. — Ред.) сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы (другой перевод: справа от Всемогущего. — Пер.) и грядущего на облаках небесных». Тогда первосвященник разодрал одежды свои и сказал: «Он богохульствует! На что еще нам свидетелей? Вот, теперь вы слышали богохульство Его. Как вам кажется? Они же сказали в ответ: повинен смерти. Тогда плевали Ему в лицо и заушали Его, другие же ударяли Его по ланитам» (другой перевод: «Они плевали ему в лицо и били его, а другие били его по щекам». — Пер.){659}.

Рассказ Матфея правдоподобен. У Марка первосвященник говорит: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?» Нигде в ветхозаветной литературе не сказано, что в Древнем Израиле Бога называли «Благословенный», но известно, что существовал обычай заменять имя Бога обозначениями Его признаков. Возможно, этот эпитет свидетельствует о древности предания? Но для некоторых комментаторов он, наоборот, доказательство того, что эти слова не соответствуют исторической правде{660}. Трудно решить, какой ответ верен. В любом случае можно признать, что Анна, выслушав ответы Иисуса, театральным жестом, означавшим на Востоке сильнейшее осуждение, разорвал на себе тунику (а не свою церемониальную одежду первосвященника, которую он носил только в Храме) и спросил присутствующих, заслуживает ли этот человек смерти. Похоже, что Анна желал, чтобы они одобрили или завершили заседание Синедриона: оно ведь было проведено в спешке и без обвиняемого. Заявить «однажды я буду сидеть справа от Всемогущего и спущусь сюда на облаках» означало объявить себя божеством, а это для евреев было возмутительным грехом.

Возможно также, что обвиняемый вынес и другие насмешки и оскорбления, кроме грубого удара палкой, о котором пишет Иоанн. Когда Анна и иерусалимские иерархи ушли, слуги хозяина дома, рабы — «кровожадные псы», как скажет о них потом святой Иоанн Златоуст, — с удовольствием стали издеваться над Иисусом. Ему плевали в лицо, его били. Ему закрывали платком лицо и требовали: «Прореки, кто ударил тебя?» Это напоминает chalk’e muia — игру в жмурки, которая уже существовала в античную эпоху. Рабы насмехались над пророческим даром Галилеянина. И нет сомнений, что именно тогда ему вырвали часть бороды (на плащанице она скошена влево), потому что именно так наказывали богохульников. «Я подставил свои щеки тем, кто вырывал мне бороду», — пророчествовал Исаия{661}.