Альянс - Марк Фрост (2013)

– Мы находились в госпитале всего несколько дней, каждый был заперт в своей комнате. Новые процедуры оказались гораздо болезненнее. Нам становилось все хуже, и поэтому кололи обезболивающее… а потом все пошло не так. Сперва это случилось с Джорджем Гэйджем из Балтимора. Однажды мы проснулись, а он исчез. Потом и остальными стало твориться что-то странное. Все изменились меньше, чем за месяц. – Непстед часто заморгал, его глаза наполнились печалью. – Уилл, я видел их.

Уиллу пришлось до боли сжать кулаки, чтобы сдержать ярость.

– Мы тоже их видели. Они все еще там.

– Я знаю, – прошептал Непстед.

– Что мы видели? – непонимающе переспросил Аджай. – Как мы могли их видеть, Уилл?

– Так это они были в той комнате с огромными баками? – спросил Ник.

– Я объясню позже, – Уилл убедился, что Ник понял намек, и опять повернулся к Непстеду: – Продолжай, Рэймонд.

– Мы жили вместе в бараках, но после того, как начались исчезновения, нас изолировали в палатах, больше похожих на тюремные камеры.

– Их мы тоже видели, – вставил Ник.

– Они забирали парней по одному, всего девять человек. Никто не говорил, что происходит или куда их забирают. Но я видел Джорджа, точнее то, во что он превратился.

– Пока не остались лишь двое, – сказал Уилл. – Ты и Эдгар Сноу.

– Верно, – проговорил Непстед. – Наши палаты были рядом. Мы могли перешептываться через решетку. Нас держали там несколько месяцев, наблюдали и регулярно брали анализы, но ни он, ни я не заболели и не изменились, как остальные. Гораздо позже я узнал, что они сымитировали авиакатастрофу, чтобы объяснить наше исчезновение. Они сбросили исправный самолет в озеро Верхнее и сказали, что он упал на обратном пути из Европы. Тела, разумеется, не подняли.

«Как знакомо это звучит», – подумал Уилл.

– Они поставили тот памятник, – произнес он вслух, – и все ваши родственники решили, что вы мертвы.

– Да. Мы с Эдгаром поняли, что теперь мы заключенные. На двери повесили замки. А потом они забрали и Эдгара тоже. Я подумал, что он заболел так же, как остальные, а если он еще жив, то думает то же самое обо мне.

– Но ты был здоров, – сказал Аджай. – Ничего не произошло.

– О да, абсолютно здоров. Как по учебнику. – Непстед поднял руки с саркастичным смешком. – Я продолжал жить, стараясь приспособиться к одиночному заключению. Я был единственным ребенком у родителей, почти без друзей, так что привык к одиночеству. Медсестры приносили мне книги и газеты, включали кино и в целом обращались со мной хорошо. Но скоро я понял, что Рэймонду никто не позволит жить спокойно. После «катастрофы» в этом не было сомнений, о чем я узнал через год, когда Эдгар пришел навестить меня.

– Для чего?

– Чтобы склонить меня к сотрудничеству и показать, что эксперимент все же окончился успехом. Потому что в конце концов Эдгар изменился, и процедуры не убили и не изуродовали его. Он облысел, стал намного больше и сильнее, но, не считая этого, остался прежним. Он показал мне свои способности – например, что может сделать одним лишь взглядом, – а кроме того, свою силу и физическую неуязвимость, устойчивость к боли, болезням, жаре и холоду. Он показал, как научился контролировать себя. Больше всего поражало, что Эдгар мог выглядеть абсолютно обычно, стоило ему только захотеть.

– Он стал одним из них, – сказал Уилл. – «Рыцарем».

Непстед кивнул.

– У Эдгара в глазах всегда горели огоньки, но теперь они стали еще ярче. А почему бы и нет? Его существование подтверждало, что Абельсон способен претворить свой план в жизнь и создать армию Святого Воинства.

– Но с какой целью? – спросил Уилл.

– Служить «Рыцарям». Понимаешь, они знали обо всем лучше, чем страны или правительства. Они думали, что начинается война, которая уничтожит весь мир. И «Рыцари» стали бы той единственной силой, которая бы смогла выжить и построить новую цивилизацию на пепле старой.