Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

Слава богу, что мы сохранили картофель, собранный на верхних грядках, на сеновале, чтобы использовать его на посадку. Он оставался крепким. Но что дальше?

— Билли Даб не берет в заклад молот с наковальней, — тихонько сказал мне Майкл, когда мы, уложив детей, лежали в кровати, прижимаясь друг к другу. Сегодня, через три недели после напасти, он ходил в Голуэй Сити. — И купить их он тоже не хочет. Говорит, что сейчас их не продать.

— Билли — худший вид ростовщика, бесконечно жадный и до денег, и до земли.

— Он дал бы мне несколько шиллингов за седло, но Оуэн советует подождать с этим. Билли явно надувает меня, а такого седла я себе больше никогда не позволю. Если Ойсин будет участвовать в скачках, нам понадобится седло для него.

— По крайней мере, у нас после Голуэйских скачек еще остались три золотые монеты, — сказала я. — Картошка в нашей яме в любом случае не сможет прокормить нас зимой, как бы мы ни старались.

— Нам нужна какая-то работа, — продолжал рассуждать Майкл. — На строительстве общественных дорог. Если бы правительство наняло нас осушать землю или прокладывать железнодорожные рельсы…

Уснули мы еще не скоро.

Уже перед рассветом меня разбудил Пэдди:

— Мама, мама, он здесь.

В ногах нашей кровати стоял Патрик Келли. Вошел он беззвучно.

— Патрик, мы тут… — начала было я, но он поднял руку, останавливая меня.

— Помолчи, Онора, — сказал он. — Покажи-ка мне вашу яму, Майкл.

* * *

Мы с Майклом и детьми последовали за Патриком на улицу.

— Дядя Патрик поможет нам, правда, папа? — спросил Пэдди.

— Обязательно поможет, — заверил его Майкл.

Сначала Патрик осмотрел здоровую картошку в закроме, заполненном лишь на четверть. Потом попросил Майкла показать ему гнилую картошку.

— Я закопал ее у болота, — ответил Майкл.

— Выкопай, — скомандовал Патрик.

У подножья холма Майкл раскопал груду гнилой картошки, от которой исходил ужасный смрад.

Мы с детьми стояли и смотрели, как Патрик Келли обнюхивает пораженные порчей клубни, растирает их между пальцами, пробует языком.

— Фу, — сказал Пэдди.

— Фу-фу, — точно эхо подхватил Джеймси.

— Теперь на грядки, — сказал Патрик и повернулся ко мне. — Онора, уведи детей.

— Майкл, я не могу! — воскликнула я.

— Можно мы останемся, папа? — заскулил Пэдди.

— Ну пожалуйста, пожалуйста, — присоединился к нему Джеймси.

— Ну ладно уж, пойдемте, — согласился Майкл.

— Мне нужна тишина, — объявил Патрик.

— Цыц, — строго сказала я мальчикам, когда мы следовали за мужчинами.

Большинство грядок, которые Майкл и Патрик так тщательно вскапывали при луне шесть лет назад, были покрыты разлагающимися стеблями растений. Выжили лишь самые верхние.

— Убери все это отсюда, — сказал Патрик. — Стебли сожги.

Он поднял одно из растений.

— Смотри, — позвал он.

Я подошла к ним поближе.

— Видишь этот пушок по краям листа и внизу на стебле? Это грибок, который убил картошку.

— Но грядка выше оказалась здоровой, — сказал Майкл.

— Покажи.

Мы пошли вверх по склону.

Патрик лег плашмя и, вытянувшись на земле, попробовал уцелевшую картошку на вкус.

— Этой заразы здесь нет, — сообщил он. — Но почему?

— А это ведь худшие из грядок, — сказал Майкл. — Здесь нет солнца, и мороз бьет их в первую очередь.

— Но они укрыты, — сказала я. — И дождь их не так поливает.

— Возможно, мороз как раз убивает эту болячку, — сказал Патрик. — Возможно, грибку на растениях для роста нужно тепло. И мягкий дождь, который переносит его в почву. Эта болезнь — живое существо.

— Оно пришло с тем туманом, — догадалась я. — С тем зловещим туманом.

Патрик молча пошел вниз по склону. Майкл забрал у меня Бриджет, а я взяла мальчиков за руки.