Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

В моей голове лихорадочно крутились цифры: двадцать картофелин в день для Майкла, по пять для каждого из мальчишек, десять для меня… Всего выходит сорок штук в день. В прошлом году картошки нам хватило на десять месяцев. Это сколько же всего получается? Десять тысяч? Двенадцать? А в яме у нас сейчас сколько? Может, с тысячу клубней наберется.

Чем еще мы можем питаться? Орехами из барнских лесов, возможно, моллюсками с прибрежной полосы прилива, водорослями с морских скал. Будет еще рыба, которую можно продать. Но зимой рыбалка непредсказуема. А плохая погода не даст лодкам выйти в море.

Я заметила, что Майкл, словно услышав мои мысли, внимательно посмотрел на меня.

— Мы паникуем, — сказал он. — Все плохо, однако могло быть еще хуже.

— Пропали все поля на многие мили вокруг, — добавил Оуэн Маллой, почесывая свою лысую голову. — Неслыханное дело. Пострадал весь наш край, а может, и вся страна. Я встречался с народом из Рашина, Шанбалидафа, Каппы, Деррилоуни, Траски Восточного и Западного, Баллибега, Лаклана, Корболи — везде одно и то же, погибло больше половины картофеля.

Бабушка встала и взглянула на каждого из нас своими зелеными глазами. От нее их унаследовала и я.

— Мы должны встретить беду лицом к лицу, достойно, как и подобает тем, кто мы есть. А теперь давай, Онора.

— Что, бабушка?

— Читай молитву. Ты поведешь нас.

— Я?

— Ты же хозяйка этого дома, — ответила она.

— Ну хорошо… Приветствуем тебя, Пресвятая Дева, исполненная благодати…

Я умолкла. Слишком официально.

— Мария, Мать наша, — снова начала я. — Услышь нас, пожалуйста. Тебе известны наши нужды. Год за годом ты дарила нам замечательную белую картошку, но сейчас она стала черной и…

— Можно я сделаю одно предложение? — перебил меня Оуэн Маллой. — Сейчас в Ирландии каждый простолюдин молится у ног Пресвятой Девы, да благослови и сохрани ее Господь. И все как один стонут и молят о картошке. Может быть, нам следовало бы по этому поводу обратиться сразу к Нему Самому?

— К Иисусу?

Маллой отрицательно покачал головой.

— Что, к Богу Отцу?

И снова нет.

— К Святому Патрику, — заявил он. — Ты знаешь молитву ему — она обладает крепостью доспехов.

И я начала:

— Господь наш, сегодня я полагаюсь на Твое могущество, храни и направляй меня, веди за собой. Христос со мной, Христос впереди меня, Христос позади меня, Христос надо мной, Христос справа от меня, Христос слева от меня. Христос со мной в сиянии солнца…

Я вдруг умолкла. Забыла слова.

— Дорогой и славный Святой Патрик, Апостол всей Ирландии, прошу тебя, помоги нам, — закончила я.

— Аминь, — подхватили все.

— А еще давайте помолимся нашему покровителю Святому Энде, — сказала мама, — который выбрал наш таунленд для своего святого источника и который так любит наши зеленые поля и залив Голуэй.

— Онора, — добавила бабушка, — мы еще должны помолиться Святому Мак Дара.

— Как?

— Попроси его о помощи. И пообещай посетить его остров в его день следующим летом.

— Мы обязательно сделаем это, — сказал отец.

— А теперь все остальные, — продолжала бабушка, — повторяйте за мной. О Святой Мак Дара, друг всех рыбаков…

Мы повиновались.

— Наполни наши сети, усмири ветра, успокой море, — говорила бабушка.

Мы смиренно молились вместе с ней.

А потом Майкл сходил на сеновал и принес оттуда свою волынку. Он заиграл печальную песнь, плач, — и музыка эта, пусть ненадолго, отвлекла нас от тяжких мыслей.

Глава 11

— «Голуэй Виндикейтор» пишет, что «картофельная чума 1845 года привела к частичной катастрофе». Означает ли это, что мы будем голодать частично? — едко поинтересовался Оуэн Маллой.

С момента бедствия прошло уже две недели, и Оуэн зачитывал нам цитаты из газет, которые получал от какого-то своего друга в Голуэй Сити.