Тайны Торнвуда - Анна Ромеро (2013)

– Она знала овраг, верно? Знала, какие его участки безопасны, а какие – ненадежны, каких участков следует избегать. Мне кажется странным, что она сделала такую роковую ошибку.

– Поэтому вы и спросили о Тони, да?

– Да.

Взгляд Росса скользнул в сторону, потом вернулся.

– Если кого и можно винить, Одри, то это меня. По телефону Гленда была очень расстроенной. Затем, когда я не пришел, она могла еще больше разозлиться и обидеться. Мне представляется, что она поспешила домой в плохом настроении, не разбирая дороги. – Снова достав носовой платок, он высморкался. – Нет, Одри, все указывает на несчастный случай. Ливень, промоина на краю оврага, ненадежный участок почвы, на который она наступила. Груда камней там, где ее нашли. О ее смерти всегда говорили только как о несчастном случае.

Он вздохнул, затем отвел рукав пиджака и состроил гримасу, взглянув на часы.

– Простите, Одри, мне нужно бежать, я опоздаю на урок.

Мы попрощались, и я задержалась в прохладе, наблюдая, как он торопливо идет по переходу и исчезает за углом. Затем уже и я медленно вернулась к «Селике», отягощенная мыслями о дневнике, засунутом в нижний ящик моего прикроватного столика. Скрытого в темноте, как и в течение двадцати лет до этого. Ни одна из записей Гленды не была убедительной, ни одну не приняли бы в суде в качестве доказательства моей уверенности, что девочка стала жертвой чего-то другого, а не рокового падения.

Но ведь неважно, что она написала, не так ли?

Факты складывались в другую историю. Вместе с рюкзаком, расческой и сменой одежды дневник Гленды два десятка лет пролежал, спрятанный в полом дереве в верхней части моего сада, в добрых сорока минутах ходьбы от того места, где – в ту грозовую ночь – ее падающее тело предположительно вызвало оползень.

* * *

В конце недели я остановилась у школьных ворот и выключила двигатель. Мы приехали на час раньше обычного. Рядом со мной возбужденно ерзала Бронвен. Она надела джинсы, новые туристические ботинки, на голову нахлобучила старую махровую панаму. Лицо ее блестело от крема с цинком.

Я протянула руку, чтобы расправить воротник на рубашке дочери.

– Помнишь, что я тебе сказала?

– «Все время держись рядом с учителями», – процитировала она, освобождаясь от моих рук и разглядывая толпящихся у ворот детей. – «Никуда не уходи одна, берегись змей и всегда наноси солнцезащитный крем».

– Знаешь, я буду по тебе скучать, – сказала я. – Раньше мы никогда не разлучались.

– Да, мам.

Бронвен была рассеянна, теребила сумку, готовая сорваться с места.

Я вздохнула, пытаясь утихомирить сосущее чувство под ложечкой.

– Ты уверена, что взяла все необходимое?

– Мама, не волнуйся! Мы с Джейд приглядим друг за другом. О, вот и она! Увидимся через неделю!

Поцеловав меня в раскрасневшуюся щеку, она схватила рюкзак и выскочила из машины, затем окликнула Джейд, пробиравшуюся к нам сквозь толпу.

Девочки, как обычно, поздоровались с преувеличенной радостью, затем надели рюкзаки и быстро пошли к поджидавшему автобусу. Учителя, среди них Росс О’Мэлли, начали выстраивать учеников неровными рядами. Я все ждала, что Бронвен обернется и помашет мне рукой, но она была слишком увлечена оживленным разговором с Джейд и худым светловолосым мальчиком. Пять минут спустя она уже поднималась в автобус, исчезая из виду, следом, толкаясь, поднималась процессия подростков.

Мою грудь сдавила тупая боль. Дочь ускользала от меня. Ей всего одиннадцать, но она уже покидает мою защитную орбиту, уходит в более широкий и – для нее, по крайней мере, – более интересный мир.