Игра в имитацию - Эндрю Ходжес (2015)

С этой точки зрения, «мозг» должен был быть не только больше и лучше машины, некой улучшенной версией «Колосса». Он вырос не из опытного познания вещей, а из осознания основополагающих идей. Универсальная машина должна была быть не просто машиной, а всеми машинами сразу. Она должна была заменить не только физическое оборудование Блетчли, но все рутинные операции — почти все, что эти десять тысяч человек делали. И даже «разумная» работа первоклассных аналитиков должна была лишиться своей сакральности. Так как универсальная машина могла также выполнять работу человеческого мозга. Все, что бы не делал мозг, любой мозг, могло в принципе быть представлено, как «дескриптивное число» на ленте Универсальной машины. Такова была его концепция.

Но в проекте Универсальной машины Тьюринга не было ничего, что бы указывало на ее практическое предложение. В частности, не было информации о ее операционной скорости. Таблицы вычислимых чисел могли быть использованы людьми, посылающими друг другу открытки, без теоретической аргументации. Но коль скоро речь шла о практическом применении универсальной машины, то она должна была выполнять миллионы шагов в рациональном режиме. Эту потребность в скорости могли обеспечить только электронные компоненты. И именно в этом контексте революция 1943 г. была очень важна и существенно поменяла все дело.

Точнее говоря, суть была в том, что электронные компоненты могли рассматриваться, как производящие действия над дискретными, позиционными (включено или выключено) величинами, и на этом принципе могла состояться машина Тьюринга. Алан узнал это в 1942 г., после чего изучил все, что касалось «Робинзонов», «X-system» и «Rockex». Он также почерпнул много знаний о радиолокации от своих новых друзей в Хэнслопе. Но главное — в 1943 г. начались два проекта. При всей его полезности для военных нужд, технический успех «Колосса» показал Алану, что тысячи электронных ламп можно было использовать в соединении и взаимодействии — то, во что могли поверить лишь немногие, пока не появился наглядный пример. А затем Алан создавал собственноручно, голыми руками, «Далилу». В его безумии всегда был метод. Работая в далеко не лучших условиях над устройством, не заказанным властями, он доказал, что может успешно справиться с электронным проектом сам. В сочетании с его теоретическими идеями и его освоением технических (машинных) методов, это личное познание электронной технологии стало последним звеном в его планах. Он понял, как создать мозг — не электрический мозг, как он, возможно, воображал себе до войны, а электронный мозг. И «где-то в 1944 г.» мать Алана слышала, как он рассказывает о «своих планах по созданию универсальной машины и о том вкладе, которое такая машина могла бы оказать психологии в изучении человеческого мозга».

Помимо дискретности, надежности и скорости учитывался и еще один важный фактор: величина. На «ленте» универсальной машины должны были поместиться и «дискретные числа» машин, которые она бы имитировала, и ее операции. Абстрактная универсальная машина 1936 г. была оснащена «лентой» бесконечной длины, а это значило, что, несмотря на то, что на любом этапе количество использованной ленты могло быть ограничено, тем не менее, допускалось, что больше места всегда можно было обеспечить.