Смертельный груз - Фримен У. Крофтс (1920)

Бегло прочитав исполненное меланхолии письмо, Бернли сделал заключение, что Феликс на поверку оказался очень похож на многих других мужчин – не хуже и не лучше, – но при повторном прочтении до него дошла невероятная важность написанного. Не содержалось ли в нем объяснение мотива для убийства? А что, если письмо открывало для мадам Буарак те страницы прошлой жизни Феликса, которые оставались для нее закрытыми? Обдумывая варианты, Бернли постепенно проникался мыслью, что он пока очень смутно, но все же может представить себе картину случившегося. Феликс и мадам Буарак прибыли в «Сен-Мало», а потом, по стечению обстоятельств, из-за проявленной Феликсом недопустимой неосторожности, женщине попалось на глаза это письмо. Неизбежным следствием стала ссора. Что мог предпринять Феликс? Вероятно, сначала выхватить письмо из ее рук и поспешно сунуть в карман пиджака. С глаз долой. Затем попытаться успокоить рассерженную леди. Но, предположим, это ему не удалось. Ссора разгоралась все яростнее, сыпались взаимные упреки и оскорбления. В пароксизме озлобления и страсти он ухватил мадам Буарак за горло и сильными пальцами задушил. Когда же совершил убийство, был настолько ошеломлен, что напрочь забыл о существовании обличающего письма. Элементарная ошибка из тех, что так часто с головой выдают преступников.

И чем дольше инспектор размышлял над ней, тем вероятнее представлялась ему подобная версия. Но снова приходилось признать, что строилась она целиком на предположениях. Отсутствовали реальные доказательства происшедшего. Еще одна улика из серии: «Все это так, но все же…», которые вызывали сожаление инспектора еще во время путешествия в поезде. Но как бы то ни было, у следствия появлялась еще одна нить, и за нее следовало ухватиться. Необходимо разыскать девушку и выяснить, какого рода отношения связывали ее с Феликсом. Бернли уже предвидел, сколько усердной работы потребуется для решения такой задачи.

Затем он сложил письмо, сунул между страницами своего блокнота и возобновил обыск. Они проползли по полу во всех направлениях, чтобы каждый участок коврового покрытия в какой-то момент оказался подсвечен лучами солнца, но никаких отпечатков не обнаружили. Просмотрели с помощью линз ворсинки ковра, прощупали щели между сиденьями и спинками кожаных кресел и у их подлокотников. Результат все тот же. Но потом Бернли совершил второе открытие.

Между смежными кабинетом и столовой располагалась дополнительная дверь, которой явно уже давно не пользовались. Она была заперта, и даже ключа от нее в общей связке не нашлось. Со стороны кабинета дверь прикрывала тяжелая портьера из темно-зеленого плюша, а перед занавесом стояло обитое кожей небольшое кресло, чьи подлокотники образовывали со спинкой плавные полукруги. В стремлении не оставить ни кусочка ковра необследованным, Бернли отодвинул кресло в сторону.

И когда он уже был готов склониться и осмотреть освободившееся место, его внимание привлек какой-то блестящий предмет. Он пригляделся. Маленькая, слегка изогнутая золотая брошь в виде английской булавки, покрытой мелкими бриллиантами, зацепилась за ткань портьеры у самого шва. Причем острие не погрузилось в плюш глубоко, и булавка упала на пол, как только Бернли тронул занавес.

Он поднял ее.

– Слишком изящная вещица даже для такого кокетливого модника, как наш Феликс, – заметил Бернли, показывая находку Келвину.

А потом замер, пораженный мыслью, что держит сейчас в руках, по всей вероятности, гораздо более важную улику против Феликса, чем все предыдущие. Ведь действительно заколка могла принадлежать вовсе не ему. Уж очень элегантной выглядела она, чтобы служить, например, булавкой для мужского галстука. Что, если этот предмет принадлежал женщине? Но еще важнее представлялся другой вопрос: не была ли этой женщиной мадам Буарак? В таком случае дело можно считать практически раскрытым!