Смертельный груз - Фримен У. Крофтс (1920)

Выставочный зал оказался не слишком просторным, но роскошно отделанным магазином, сплошь заставленным произведениями высокой художественной ценности, и, несомненно, большой стоимости. Мсье Тевене представил гостям управляющего мсье Тома – молодого и энергичного с виду мужчину, который пригласил всех пройти в свой кабинет. Он не говорил по-английски, а потому поддерживать разговор пришлось в основном Лефаржу. Но начал сам Тевене.

– Эти джентльмены, – сказал он, – обратились к нам с запросом по поводу продажи на прошлой неделе скульптурной группы работы Ле Марешаля мистеру Феликсу из Лондона. Мне хотелось бы попросить вас, Тома, рассказать им все, что вам об этом известно.

Молодой человек ответил легким поклоном.

– С удовольствием выполню вашу просьбу.

После чего Лефарж в нескольких фразах поведал ему основные факты, связанные с делом.

– Вероятно, – добавил он, – будет лучше всего, если вы поделитесь со мной информацией, а я смогу задавать вам по ходу вопросы о том, что будет мне не понятно.

– Вы совершенно правы, мсье, хотя мой рассказ не займет много времени. – Он бегло взглянул на какие-то свои записи. – Тридцатого марта, то есть во вторник на прошлой неделе, нам позвонили из главной конторы фирмы и сообщили, что последняя скульптурная группа, выполненная Ле Марешалем и выставленная в углу нашей витрины, продана. Нам следовало сразу же отправить ее мистеру Леону Феликсу по известному вам адресу. Кроме того, поступило указание приложить к грузу конверт со ста франками в качестве компенсации переплаты, допущенной клиентом. Все это мы проделали. Скульптура и деньги, соответствующим образом упакованные, были отправлены к месту назначения. Нами соблюдался установленный порядок и хорошо отработанные ранее методы транспортировки, принятые нашей фирмой. Единственная особенность данной сделки заключалась в отсутствии расписки мистера Феликса в получении груза. Думаю, это единственный случай в моей практике, когда нас не уведомили о благополучном прибытии отправленного товара, хотя имелась дополнительная причина ожидать получения расписки, поскольку оплата была внесена авансом и наличными. Важно, однако, пояснить, что в тот же вторник нам позвонил из Лондона мистер Феликс, интересовавшийся, когда и каким образом мы отправили бочку. Я лично ответил на все его вопросы.

Молодой человек сделал паузу, и Лефарж спросил, как именно была упакована скульптурная группа.

– Ее поместили в бочку типа А, как у нас заведено.

– Мы как раз везем сюда бочку. Вскоре она прибудет. Вы сможете идентифицировать ее?

– Либо я сам, либо наш мастер.

– Что ж, мсье Тевене, не думаю, что мы сможем продвинуться дальше до появления нашей бочки. У нас как раз есть время перекусить. Надеюсь, вы с мсье Тома согласитесь составить нам приятную компанию?

Приглашение было принято, и все пообедали в одном из уютных ресторанов на бульваре. К их возвращению телега уже стояла у выставочного зала.

– Будет лучше, если мы заведем повозку во двор, – сказал Тома. – Идите вперед, а я покажу кучеру дорогу.

Внутренний двор представлял собой небольшую открытую площадку, окруженную сараями. В ворота одного из них загнали подводу, где бочку распаковали, и мсье Тома осмотрел ее.

– Это, несомненно, одна из наших бочек, – заключил он. – Они все имеют особую конструкцию, и, насколько мне известно, больше такой тарой не пользуется никто.

– И все же, мсье Тома, – сказал Лефарж, – нет ли у вас особых примет для идентификации бочки? Мы, разумеется, ни в коей мере не подвергаем сомнению справедливость вашего суждения, но для нас важно установить, что данная бочка прошла погрузку именно в вашем дворе. Если же основываться только на внешнем облике и особенностях конструкции, то не исключается вероятность, что кто-то еще мог скопировать вашу бочку и пустить нас по ложному следу.