Песня кукушки - Фрэнсис Хардинг (2014)

– Я не поеду! – Слова Пен можно было понять с трудом. Ее приступы ярости сопровождались гримасами и топаньем ног. Обычно она кричала до хрипа, и ее неразборчивые слова терялись в торнадо ее злости. – …Увидите, она лжет… вы не заставите меня сидеть с ней… всех вас ненавижу!

Трисс скользнула на заднее сиденье через одну дверь, а Пен засунули через другую. В машине Пен с враждебным видом свернулась в тугой клубок и прижалась к двери, чтобы оказаться как можно дальше от Трисс. «Она считает, что я притворяюсь больной, – вяло подумала Трисс. – Притворяюсь, чтобы привлечь внимание. Внимание, которое хочет заполучить она. Если бы только она была права». Отец Трисс сел на водительское сиденье и повернул ключ. Раздался негромкий визг, потом двигатель фыркнул и заурчал. Наконец, наконец-то они поехали.

Семейным автомобилем был блестящий «санбим» мятного цвета с фарами, похожими на удивленные круглые глаза. День был ярким, поэтому крышу машины опустили, и Кресченты ехали под открытым небом и солнцем. С почти болезненным облегчением Трисс наблюдала, как их коттедж исчез вдали, и вот они уже неслись по дорогам на головокружительных тридцати милях в час. Волосы Трисс развевались вокруг лица, и по мере того как место преступления оставалось все дальше, узлы в ее желудке ослаблялись. Может быть, болезнь тоже можно оставить позади, точно как плохо припрятанный трупик.

Холмы вставали под ними дыбом, словно дурные ослы, а дорога извивалась, будто пытаясь их сбросить. Склоны изгибались, вздымались и опускались по бокам машины. Потом промелькнул написанный белой краской знак. Оксфорд туда, восемьдесят пять миль, Элчестер сюда, двадцать миль. Трисс прислонилась щекой к прохладной деревянной панели на двери автомобиля, цепляясь за знакомые ощущения. «Я в безопасности. Я еду домой, в Элчестер».

Первое, что бросается в глаза на подъезде к Элчестеру, – это мосты под общим названием «Три Девы».

Самая впечатляющая из Дев пересекает широкое устье реки Эл одним длинным элегантным пролетом, изящная арка моста, покрашенная в песочно-золотой цвет, на фоне сверкающей голубой воды видна на мили вокруг. Второй мост вытянулся высоко над городом, поддерживаемый восемью элчестерскими холмами, один из которых недавно был увенчан зданием из бледно-розового камня в форме пирамиды – строящимся вокзалом. Последний мост соединяет город с противоположным склоном долины. Все три моста поддерживают в воздухе недавно построенную железную дорогу.

Все сходились на том, что до сооружения Трех Дев Элчестер был «на спаде», что означало медленную и печальную гибель – так разрушается замок из песка под каплями дождя. Потом Пирс Кресчент выступил со своими планами по строительству Трех Дев и продемонстрировал, что, несмотря на наступающую реку и неудобные холмы, в Элчестер можно проложить железную дорогу. Все называли мосты чудом инженерной мысли. Они всё изменили, деньги поплыли в город рекой, и теперь Кресчент был одним из самых известных и уважаемых людей в Элчестере.

При виде Трех Дев Трисс всегда охватывала гордость. Когда «санбим» повернул на широкую магистраль, идущую вдоль сверкающей глади Эла в сторону нахохлившейся серо-черепичной громады Элчестера, она вертелась до тех пор, пока могла держать в поле зрения мосты. Но сегодня ощущение теплоты сменилось горьким послевкусием, когда она вспомнила подслушанный разговор и газетную статью. Если кто-то действительно пытался напугать отца, имеет ли это отношение к его работе?

Отец Трисс не поехал в суетливое холмистое сердце Элчестера с его лабиринтом мостов и зигзагами лестниц. Вместо этого он свернул в более спокойные районы, где аккуратными квадратами стояли большие трехэтажные дома и у каждого был маленький парк. «Санбим» въехал в один из таких парков, и Трисс на заднем сиденье медленно выдохнула. Дома.