Что я без тебя... - Джудит Макнот (1994)

– Вам никогда не казалось, что эти девицы смотрят на вас как рыбак на форель, когда та хватает наживку, – поинтересовался Ники, любезно, с рассеянным видом кивнув молодой леди, которая кокетливо обмахивалась веером и строила ему глазки.

– Не знаю, как там насчет форели, но думаю, что они скорее видят во мне незаполненный банковский чек с ногами, – ответил Стивен, бросил неодобрительный взгляд на леди Рипли, не спускавшую с него глаз и что-то нашептывавшую дочери, без всякого выражения посмотрел на ее дочь, славную девушку, не лицемерную, искреннюю, одну из немногих в зале не пытавшихся ловить выгодных женихов.

– Хоть у дочери Рипли хватает здравого смысла и гордости, чтобы не обращать на нас никакого внимания.

– Хотите, познакомлю вас с ней, чтобы вечер не пропал даром, – предложил Ники. – Я не отступлюсь от своих обязательств перед прелестной рыженькой девушкой, тем более что она ко мне не совсем равнодушна, хотя мы совсем недавно знакомы.

– Дю Вилль? – произнес Стивен с металлом в голосе, что так не вязалось с написанной на его лице учтивостью, предназначенной для милых женщин.

– Лэнгфорд?

– Забудьте про обязательства!

Скрывая усмешку, Ники придал лицу непроницаемое выражение и вернул Стивену его косой взгляд.

– Вы хотите сказать, что больше не считаете себя свободным от обязательств перед мисс Ланкастер? – не без ехидства спросил он.

– По-моему, вы жаждете встретиться со мной на рассвете в каком-нибудь приятном уединенном местечке? – резко произнес Стивен.

– Не так уж и жажду, хотя идея сама по себе заманчивая, – ответил Дю Вилль на ходу, направляясь в залу, где шла карточная игра.

Как только Шерри появилась в переполненной туалетной комнате, разговоры мгновенно прекратились, и все взоры обратились к ней. Но только одна из этих улыбавшихся, горевших любопытством девиц решилась нарушить воцарившееся молчание и сказала:

– Приятно было видеть, мисс Ланкастер, как вы дали отпор графу Уэстморленду! Уверена, ничего подобного с ним никогда не случалось.

– Должен же был кто-нибудь это сделать, – заявила Шерри, с трудом скрывая гнев и замешательство.

– Вне всякого сомнения, – поддакнула девица и тут же добавила: – Но надо отдать должное его красоте и мужественности, вы так не думаете?

– Нет, – солгала Шерри. – Я предпочитаю блондинов.

– Все женщины в Америке предпочитают блондинов?

Шерри не могла вспомнить, как относились к блондинам в Америке, а потому ответила:

– Это вообще в характере американцев.

– Я слышала, что с вами произошел несчастный случай и вы потеряли память? – не унималась девица.

Шерри вспомнила напутствия мисс Чарити и советы Уитни, посмотрела на девицу со снисходительной улыбкой, придав себе еще больше таинственности, и сказала, что потеря памяти у нее временная. Однако видя, что этот ответ не удовлетворил любопытство девиц, добавила:

– Это даже приятно, что моя голова сейчас свободна от всяких мыслей о прошлом.

Шерри вернулась в зал с дополнительной информацией о Стивене Уэстморленде и прониклась к нему еще большей враждебностью. Что бы там Уитни ни говорила о своем девере, как бы ни хвалила его, ясно одно: Стивен Уэстморленд – распутник, повеса и дамский угодник, однако в высшем обществе его не только не осуждают, но все без исключения буквально млеют перед ним, полагая, что лучшего жениха, не считая, разумеется, членов королевской фамилии, в Англии не найти. И что хуже всего, будучи помолвлен с Шерри, он содержит любовницу, и не какую-нибудь, а самую настоящую развратницу, по слухам, необычайно красивую.