Что я без тебя... - Джудит Макнот (1994)

Стивен готов был послать все проклятия, какие существуют на свете, на голову этой леди. Ему была отвратительна сама мысль о том, что приходится от нее откупаться. В то же время он не мог стать посмешищем в глазах общества из-за ее болтовни. Он ненавидел себя за то, что усомнился в порядочности Шерри. Она должна вернуться. Должна. Ее письмо не было прощальным. Она умоляла его поверить ей, эта прелестная, охваченная отчаянием девушка, и убежала, чтобы дать ему возможность немного остыть и поразмыслить над случившимся, если даже настоящей Чариз Ланкастер удастся опорочить ее.

Она непременно вернется, смущенная, взволнованная и рассерженная. И посмотрит ему в глаза. В конце концов она вправе знать, почему он все время выдавал себя за ее жениха. И чтобы выяснить это, она вернется. Шерри не из робких.

Вновь и вновь повторяя это себе, Стивен посмотрел вслед леди Ланкастер, уносившей огромную сумму, которую он выплатил ей, после чего подошел к окну и стал смотреть на улицу в надежде увидеть возвращающуюся невесту… Она должна все ему объяснить. И как раз в тот момент, когда Чариз Ланкастер уже садилась в наемный экипаж, к нему сзади подошел брат.

– Что будешь делать? – спросил он тихо.

– Ждать.

Это была одна из редких минут в жизни Клейтона Уэстморленда, когда он не знал, что предпринять, и нерешительно спросил:

– Отослать викария?

– Нет, – резко ответил Стивен. – Подождем.

Глава 41

Держа наготове бордовое пальто из тонкой ткани, старший камердинер Николаса Дю Вилля бросил одобрительный взгляд на сверкающие белизной рубашку и шейный платок хозяина.

– Я всегда говорил, сэр, – заметил он, пока Ники застегивал свой бордовый бархатный жилет, – что ни один англичанин не умеет завязывать шейный платок так, как вы.

Ники весело посмотрел на него.

– А я всегда отвечал, Вермонд, что я больше француз, чем англичанин, а ты недолюбливаешь англичан, и этим все объясняется…

Их разговор был прерван настойчивым стуком в дверь, и камердинер пошел открывать.

– В чем дело? – спросил Ники, удивленный тем, что высокомерный камердинер впустил в его спальню какого-то там лакея.

– Позвольте доложить вам, милорд, что в голубом салоне вас ждет молодая леди. Она в расстроенных чувствах и говорит, что вы знаете ее как мисс Ланкастер. Она прибыла в наемном экипаже, дворецкий никогда ее не видел и не хотел пускать, но она так настаивала! С ней, видно, не все в порядке.

Он осекся, заметив жесткий взгляд господина, который так стремительно направился к двери, что едва не сшиб его с ног.

– Шерри?! – воскликнул Ники, и его тревога возросла, когда она бросила на него полный отчаяния, затравленный взгляд. По ее лицу бежали слезы, и оно было таким бледным, что на его фоне серебристые глаза казались темными. Девушка сидела на самом краешке софы, не то собираясь вскочить, не то в обмороке свалиться на пол. – Что случилось?

– Ко… ко мне… вернулась память, – задыхаясь, ответила Шерри. – Я… я обманщица. Все… обманщики! Чариз была помолвлена с Берлтоном. По… почему Стивен при… притворялся? Нет, это я притворялась…

– Помолчите, – почти приказал Ники, налил в стакан изрядную порцию бренди и протянул его Шерри. – Выпейте. Все до капельки, – сказал он, когда девушка, сделав глоток, поперхнулась и хотела поставить стакан. – Сразу придете в себя, – уговаривал ее Дю Вилль. «Видимо, она вспомнила, что никогда не была помолвлена со Стивеном Уэстморлендом, и у нее началась истерика», – предположил Николас.

И после всего Дю Вилль еще о ней беспокоится, подумала Шерри, взглянув на него как на сумасшедшего, и стала пить бренди большими глотками, все время кашляя.