Цветок Запада - Беверли Джо (1996)

— Сэр Вильям, это совсем недалеко от замка. С хорошей охраной мне ничто не грозит.

— Мне это не нравится.

У Имоджин лопнуло терпение.

— Сэр Вильям, — прошипела она. — Если вы не можете мне обеспечить эскорт, я поеду одна. Вам меня не остановить, если только не прибегнете к силе.

Сэр Вильям выглядел так, словно мечтал остановить ее и заточить в темницу, но ему пришлось отступить. Он с большим неудовольствием представил ей шестерых воинов для сопровождения.

Это была хотя и небольшая, но победа, и у Имоджин полегчало на сердце. Она отправилась в путь не на своей милой Изольде, а на крупной и высокой светло-серой лошади. Правда, та хорошо слушалась, и у Имоджин от этого еще больше поднялось настроение.

На половине пути она вдруг испугалась, не выдаст ли эта короткая прогулка верхом то, что она все еще оставалась девственницей, но потом успокоила себя, ведь некомфортное состояние после брачной ночи уже должно было бы пройти. Ей не хотелось дать Ланкастеру лишний повод для сомнений.

* * *

У ворот монастыря ее тепло приветствовал привратник. Имоджин расстроилась, узнав, что настоятель монастыря в данный момент отсутствовал, но никто не мешал ей осуществить другие намерения.

Брат Майлс, заведовавший лазаретом, сомневался, стоит ли леди Имоджин посещать раненых. Он помнил, что при жизни отца ее старались уберечь от подобных встреч. Но Имоджин продолжала настаивать, и он наконец сдался.

Монах проводил ее в помещение, где лежали с десяток человек, раненных во время взятия Каррисфорда. Одному из них пришлось ампутировать ногу — ее раздробила бочка. Он был бледен и изможден, но разговаривал с ней довольно бодро.

— Не волнуйтесь, леди. Это моя вина. Мне следовало бы быть осмотрительнее.

— Но ты служил мне, и мне придется позаботиться, чтобы тебе было на что жить.

— Не беспокойтесь, леди Имоджин, ведь лорд Фицроджер обещал позаботиться обо мне.

— Он бывает здесь? — спросила она.

— Конечно, леди, — ответил брат Майлс. — Почти каждый день.

Имоджин подумала, когда же это ее муж находил время для посещения раненых, и почувствовала себя ни на что не годной неженкой.

Имоджин подошла к другой койке, где страдал от лихорадки молодой воин. Он бился и метался в бреду. Послушник сидел рядом и делал ему компресс.

— Он выживет? — тихо спросила девушка, вспоминая муки своего отца. Тогда ее не подпускали к нему до самой кончины…

— Все в руках Божьих, но нам следует надеяться. Самое лучшее средство унять жар — это постоянно обтирать его влажной тряпкой.

— Хорошо еще поить отваром целебных трав, чтобы восполнить потерю жидкости в теле и отогнать бесов. Вы завариваете вербену и буквицу лекарственную? — спросила Имоджин.

Монах с уважением посмотрел на нее.

— Да, леди, и добавляем очный цвет. Она поговорила и с другими ранеными, которые уже стали выздоравливать, правда, один из них потерял глаз.

— Я думала, что увижу здесь человека по имени Берт.

Имоджин решила, что он умер от колотой раны.

— Леди, мы его поместили в отдельную комнату. Вы хотите навестить его? Боюсь, что зрелище будет не из приятных.

Бедный Берт, подумала Имоджин.

— Да, я непременно хочу его видеть. Комнатка оказалась маленькой неотапливаемой кельей с побеленными стенами и распятием над кроватью. Старый монах сидел у постели Берта и тихо молился. Когда-то крупный, плотный Берт теперь выглядел как скелет, его кожа пожелтела, словно старая слоновая кость. Он с трудом дышал, и с каждым вздохом из груди вырывались хрипы.

— Сквозная рана в грудь, — тихо заметил брат Майлс. — Она сильно воспалилась. Нет почти никакой надежды, но он борется. Иногда нам кажется, что было бы милосерднее… Но бывает, что умирающие собирают последние силы и случается чудо. Кроме того, страдания сократят время пребывания его в чистилище. Все в руках Божьих.