Дневник памяти - Спаркс Николас (2005)

Я дочитываю письмо и встаю из-за стола. Нахожу свои тапочки. Они стоят у кровати, и, чтобы надеть их, мне приходится сначала сесть. Справившись с этим нелегким делом, я пересекаю комнату, открываю дверь и осторожно выглядываю в коридор. Так, сегодня дежурит Джанис. Во всяком случае, так кажется отсюда. Чтобы добраться до комнаты Элли, я должен пройти мимо поста медсестры, только вот беда – в это время суток я не имею права бродить по коридорам, а Джанис не тот человек, чтобы закрыть на это глаза. У нее муж – прокурор.

Я стою и подсматриваю в щелочку, не собирается ли она куда-нибудь отойти. Однако Джанис спокойно сидит за столом. Терпение мое иссякает, я не выдерживаю и все-таки выхожу из комнаты: шаркаю – скольжу вправо – шаркаю. На то, чтобы дойти до стола медсестры, у меня уходят века, но странным образом она меня не видит. Я, как пантера, беззвучно крадусь сквозь джунгли. Я, как птенец в гнезде, невидим для врагов.

И тут меня замечают. Неудивительно. Я останавливаюсь перед Джанис.

– Ной, – укоризненно говорит она, – что вы здесь делаете?

– Гуляю, – невинно отвечаю я. – Что-то не спится.

– Вы же знаете, что это запрещено.

– Знаю.

Я не двигаюсь с места. Не удастся ей меня прогнать.

– Вовсе вы не гуляете. Вы хотите пройти к Элли.

– Так и есть, – признаюсь я.

– Помните, чем все кончилось, когда вы последний раз попытались зайти к ней ночью?

– Помню.

– Тогда вы должны понимать, что лучше вернуться.

– Я очень скучаю, – уклончиво объясняю я.

– Понимаю… и тем не менее пропустить не могу.

– Сегодня годовщина нашей свадьбы, – уговариваю я Джанис. И не кривлю душой. Всего год до золотой свадьбы. Сорок девять лет.

– Ясно.

– Можно пройти?

Сестра смотрит в сторону, а когда наконец отвечает, голос ее звучит гораздо добрее. Удивительно, никогда бы не заподозрил Джанис в сентиментальности.

– Ной, я работаю здесь уже пять лет, а до этого работала в другом доме престарелых. И здесь, и там я видела сотни семей, борющихся с горем и болезнями, но ни одна не поразила меня так сильно, как вы с Элли. Никто здесь – ни доктора, ни сестры – не видел ничего подобного.

Она замолкает на секунду и вытирает мокрые глаза. Джанис плачет?

– Я пытаюсь представить себе, как вы выдерживаете все это, как повторяете одно и то же – день за днем… И не могу. Иногда вам даже удается победить болезнь Элли! Доктора ломают головы, пытаясь понять, что это за чудо, а мы, медсестры, знаем. Любовь, вот и все. Самая простая и вместе с тем самая удивительная вещь на земле.

У меня перехватывает горло.

– И все-таки, Ной, вам не положено ходить ночью по коридору. Я не вправе вас пропустить, возвращайтесь-ка в свою комнату. – Джанис улыбается мне, шмыгая носом, шуршит на столе какими-то бумагами и добавляет: – Кстати, я иду вниз выпить кофе. Поэтому не смогу проверить, как вы добрались к себе. Будьте осторожны.

Она быстро встает, дружески касается моей руки и уходит в сторону лестницы. Даже не оглядывается. Я остаюсь один, не зная, что и подумать. Смотрю на стол и вижу полную чашку еще дымящегося кофе. В который раз убеждаюсь в том, что мир не без добрых людей.

Я впервые не мерзну, малюсенькими шажками двигаясь по коридору к комнате Элли. И даже при такой скорости у меня быстро устают ноги. Приходится держаться за стену, чтобы не упасть.