Полуночница - Александра Елисеева (2020)

В конце в голосе прорезались угрожающие нотки. Никогда не позволяла себе действовать так — расчётливо и равнодушно, но жизнь научила в случае необходимости проявлять жёсткость. Смута уничтожает слабость, выжигая её калёным железом. В тяжёлые времена нет места для нерешительности или мук совести, решения следует принимать с трезвой головой и холодным сердцем, а чем толще на нём корочка льда, тем больше шанс выжить. Сомнения могут дорого стоить.

Адика не ожидала отпора. Её ошарашили мои резкие слова. Она стояла так, словно ей дали пощёчину. Наконец она сглотнула и произнесла:

— И правду говорят, что подобные обстоятельства меняют людей. Я тебя не знала, Уна.

С этими словами она покинула комнату, но я поняла, что в наших планах ничего не изменилось. Я не оставила девушке выбора.

Как ни в чём не бывало я вернулась к работе, внезапно осознав, что начинаю вести себя, как Милош. Та же непоколебимая жёсткость, присущая мужчине, та же упрямая уверенность в себе. К чему они привели его? Но я не представляла Ловкача другим.

Мне пришлось похоронить в себе угрызения совести и читать дальше. Фрай, которому надоело вопиющее невнимание к собственной персоне, встал со столешницы и начал ластиться. Я погладила его, и он громко замурлыкал, потираясь мордой о моё лицо.

— Хоть на тебя всегда можно положиться, — посетовала я.

Кот лизнул меня в нос. Шершавый язык защекотал кожу. Я снова ласково провела рукой по шерсти и вернулась к работе. Но Фрая такой исход не удовлетворил. Он обиженно мяукнул на подобное пренебрежение к себе и принялся вертеться перед лицом, требуя внимания. Но в этот раз я оказалась непоколебима. Я не собиралась отвлекаться на игры с животными.

Но кот считал иначе. Поняв, что я не собираюсь обращать на него внимания, Фрай нагло лёг на бумаги, которыми я была поглощена. Внушительная тушка намертво пригвоздила записи, не оставив мне выбора, чем на самом деле (по мнению зверя, разумеется) следует заниматься.

Я попыталась сдвинуть кота, но он упёрся всеми четырьмя лапами, мешая это сделать. Вот так всегда! Когда я брала его на руки, чтобы погладить, он вырывался и убегал прочь, а стоило мне заняться чем-то важным, как он тут как тут.

— И что с тобой прикажешь делать? — задумчиво сказала я. Фрай снова мяукнул в ответ.

Я вздохнула, встала, заглянув в наглые кошачьи глаза, и взяла с полки книгу, которую тоже собиралась прочитать: раз уж записи вора оказались для меня недоступны, пришлось проводить время иначе. Но только я погрузилась в чтение, как кот поднялся с насиженного места и прыгнул прямо на распахнутый том. Я едва удержала талмуд в руках — питомец весил немало.

Никакие уговоры не мешать на Фрая не действовали, его волновали только собственные эгоистические желания. К судьбе Ловкача он был полностью равнодушен.

Мне пришлось погладить кота. Я погрузила руки в пушистую шерсть, рассеянно размышляя о грядущей авантюре, и ушла настолько глубоко в себя, что не заметила, как глаза животного налились голубым светом, а мою кисть начали облегать кружевные перчатки того же цвета, сотканные из магических нитей. Я взглянула на свои пальцы только потом, но тогда я словно погрузилась в некий колдовской транс.

Не замечая ничего вокруг, я встала со стула. Кот, заметно успокоившийся, спрыгнул на пол и спокойно наблюдал за хозяйкой. Словно зачарованная, я подошла к вещам Милоша, с пустой головой развернула какой-то свёрток и достала на свет ожерелье из чёрных бриллиантов — то самое, украденное вором у леди Ливийской. Не думая ни о чём, я надела украшение на шею. Как только холодные камни прикоснулись к коже, я почувствовала, что разум ко мне возвращается. Я словно пробудилась ото сна.