Не Агата Кристи - Андрей Мансуров (2020)

После окончания работ, уставшие, но довольные члены экипажа отправились вниз, в «подвал», как все его теперь и называли.

Как ни странно, но вентили имевшихся там баллонов и цистерн оказалось возможным открутить, и даже исследовать анализатором то, что внутри содержалось.

В трёх ёмкостях не оказалось ничего – то есть, их уже опустошили до прибытия землян. Ещё в двух оказался азот. В одной, из бронированного стекла, армированного мощной сеткой из стали – водород. (Собственно, они ещё до обследования догадались об этом – в стальных баллонах водород хранить нельзя!) Ещё в одной – метан. И в двух шарообразных толстостенных стальных ёмкостях, объёмом каждая – в добрый кубометр – драгоценный кислород. Чистый.

Назаров невольно с облегчением вздохнул: теперь-то они точно – спасены!

В относительно тонкостенном баке ёмкостью на три тонны оказалась вода. Вполне питьевая, хоть и менее солёная, чем привыкли люди: как сказал вызванный для такой цели вниз доктор Валкес – почти дистиллированная. Но, главное – пить её всё равно было можно. Назаров, зная, что его прекрасно слышат через интерком модуля и микрофоны скафандров все оставшиеся в живых, удовлетворённо констатировал:

– Порядок. Продукты мы растянем месяца на три. При условии, если будем двигаться поменьше – и на четыре. А кислорода и воды нам теперь хватит года на два. Даже без экономии.

– Эх, нам бы ещё еды какой, кроме уже осточертевших пресных пайков! И водки! И сигарет. – в тоне Франкеля сквозила надежда, – И вообще можно было бы тут расположиться, совсем как на курорте там, дома!

– Ага. Может, тебе ещё и девочек? И какой-нибудь бар с музыкой? – ехидства в голосе Гунара Расмуссена не услышал бы только пингвин. Если б он тут был.

– Я бы не отказался, Гуннар. Хотя… И так грех жаловаться. Всё-таки – четыре месяца, а тем более – два года – это вам не девять дней!

– Да, верно. Нам, можно сказать, невероятно повезло. – Назаров пытался в голос подбавить оптимизма. Ни фига он туда не подбавлялся, – Судьба послала нам эту разрушенную и покинутую Станцию, да ещё и с пригодными для жизни помещениями, и запасами кислорода и воды.

Мы уже отделили себе зону для жилья. Теперь нужно нагреть эти самые помещения. Хотя бы до такой температуры, чтоб мы не превращались в сосульки, сняв скафандры. А то сейчас тут – минус сто десять Цельсия.

– А почему так мало?

– Ха! – лейтенант покачал головой, – Томер. Странный вопрос. Правильней было бы спросить, почему так много. То, что за двести лет тут температура упала всего на сто пятьдесят градусов, и не опустилась до температуры окружающего пространства – это, несомненно, заслуга проектировщиков и строителей. Отличные, стало быть, утеплительные слои во внешней обшивке они тут предусмотрели. Излучение тепла в пространство – минимально!

Поддерживать температуру будет, насколько я понял, нетрудно. Осталось лишь нашу жилую зону нагреть. И сделать ещё и предохранительный клапан в остальное пространство сферы. Чтоб восполнять, если что, нашу потерю воздуха. Ну, того, что всё равно улетучивается пока через шлюз шара.

– А как это сделать, командир? В-смысле, нагреть жилую зону?

– Да просто, Анджей. Процедура, в-принципе, стандартная, неоднократно выполнялась потерпевшими бедствие экипажами, и предусмотрена инструкциями на такой случай. Есть у нас и все необходимые механизмы и оборудование. Мы демонтируем баки с топливом с нашего модуля, и затащим внутрь нашей секции шара. После чего нужно будет подключить к бакам конвертер – он хранился в трюме модуля, в герметичных ящиках, и вы уже доставили их сюда.