Не время умирать - Ян Валетов (2021)

Тим не считал себя смельчаком и вовсе не стремился умереть героем, он хорошо помнил правило: «Добрый – значит мертвый» – чему-чему, а этому Белка его научила. Но она оставила в его памяти еще одно правило: забота и любовь – это действие, а не слова. Он ничего не мог сказать в утешение Сибилле, он не мог успокоить своего друга-недруга Бегуна, а Грег был слишком мал, чтобы понимать, что им грозит. Он мог только действовать им во благо, потому что…это было его племя!

Книжник осторожно приоткрыл дверь убежища и выскользнул наружу. Повернул металлический запорный рычаг, прижался к стене и прислушался.

Никого. Впрочем, сейчас сложно было хоть что-либо расслышать: непогода разыгралась не на шутку. Ветер слабее не стал и выл все так же на сотни голосов, пронзительно свистел в дымовой трубе, но на южной стороне от его порывов защищал массивный корпус лайнера.

Ежась от косых струй дождя, затекавших за воротник, Тим проскочил до ближайшего трапа и начал карабкаться наверх, к капитанскому мостику. Оставаться в рубке управления он не собирался – туда придут в первую очередь. Но с крыши надстройки можно было добраться до малозаметной лестницы из металлических скоб, ведущей на самый верх дымовой трубы. Там его точно искать не станут, а оттуда…

Книжник криво ухмыльнулся.

– …оттуда открывается превосходный вид на Оушен, на многие-многие мили вокруг – любой National Geographic позавидовал бы, только вот нет давно никакого National Geographic. А те журналы, что еще оставались, сгорели в Библиотеке. Он сам их и поджег…

Тим перебрался через ограждение и оказался на мостике.

Вниз лучше было не смотреть. Северный ветер гнал по поверхности Оушена мелкие белые гребни волн, с такой высоты они выглядели, как рябь, но Книжник понимал, что картина обманчива. Океан накатывал на берег, ветер же гнал воду прочь, срывая с гребней хлопья пористой соленой пены, и там, где две могучие стихии встречались – ровно в полосе прибоя, в которой стоял лайнер, вода вскипала бурунами и водоворотами. Воздух был полон мелких соленых брызг, при каждом вдохе рот наполнялся вкусом Оушена. Летели над горизонтом клочья порванных туч, между которыми временами проглядывала луна, и тогда океан на миг становился золотым.

Книжник с замирающим сердцем взобрался на крышу капитанского мостика по скользким скобам, и тут ветер ударил его в полную силу. Корпус корабля больше не закрывал его от воздушных потоков, которые неслись в сторону Ойлбэя куда быстрее, чем любой поезд.

От неожиданности Книжник опустился на одно колено, свел плечи, втянул шею, насколько было возможно, и благодаря этому не упал. Он замер, опустив голову, привыкая к тому, что ветер давит на него, забирается под одежду, силится сбросить вниз. Бронежилет Тим оставил в убежище. Лишний вес мог помешать ему при подъеме, да и при спуске явно был не в помощь, особенно если придется улепетывать со всех ног. Сейчас он пожалел, что на плечах у него нет нескольких лишних фунтов, с ними было бы легче сохранять равновесие.

Книжник с усилием заставил себя оторвать колено от металла и сделал несколько неуверенных шагов по направлению к трубе. Замер на несколько мгновений, собираясь с мужеством и силами, потом прошел еще десять футов. И еще… И еще…

Он преодолел последние футы и, отдуваясь, вцепился в прутья узкой лесенки, приваренной к огромной дымовой трубе. Тут можно было перевести дух, не опасаясь улететь в воду, здесь он не чувствовал ударов ураганного ветра. В принципе, дальше можно было и не подниматься, взгляд, брошенный вверх, заставил Книжника содрогнуться и сильно пожалеть о планах карабкаться на верхотуру.

Он достал из-за пазухи монокуляр.