Край чудес - Ольга Птицева (2020)

Не стала слушать слабые возражения Костика. Поднялась, в коленях хрустнуло. Протянула руку. Костик вцепился в нее. На ощупь его ладонь была мягкой и гладкой. Совершенно не сталкерская ладонь. Такой не будешь швырять кирпичи. Скорее гладить глупого свистуна Геннадия. Может, и не пропащий был их проводник, но становиться его психотерапевтом Кира не планировала. Только вывести к плиточной рекреации и сдать на попечение притихшему Тарасу.

Тот ждал их, наполовину высунувшись из пустой рамы. Кира махнула рукой, мол, все в порядке, и решительно шагнула к Южину, задумчиво ковырявшему приклеенный к стене плакат каких-то патлатых гитаристов – выцветших и изрисованных маркером в самых неприличных местах.

– Прикинь, что нашли, – сказал он, кивая на плакат. – Это же Guns N’Roses. Висят тут, наверное, с конца девяностых. Уже подсняли. Будет крутая вставка…

– Перестань его задирать! – сдерживая злость, сказала Кира.

– Кого? – Южин даже не повернулся к ней.

Все такой же лощеный и готовый к съемке, но удивительно вписывающийся в общий антураж. И от этого Кира разозлилась еще сильнее.

– Костю. И подначивать его не надо. Он нестабильный, понял? Правда верит во всю эту дичь. Или думает, что верит.

– А мне с этого что? – Южин отошел от плаката и лениво размял шею руками.

– Тебе абсолютно ничего. А мне его жалко.

– Ну если жалко, так отдай ему свой гонорар, – и осклабился, демонстрируя ровный ряд идеально белых зубов.

«Виниры, наверное, – не к месту подумала Кира. – Стоят как крыло от самолета».

– Как же ты задрал со своими деньгами, – не удержалась она.

– А ты сюда за идею пришла? – поинтересовался Южин.

– Нет, сюда я пришла заработать. – От злости у Киры даже язык онемел: Южин точно знал, куда целиться.

– Вот и работай, – сказал он. – Или не мешай своему дружку. От него хоть какой-то профит.

Кира все ждала, что сейчас у нее за спиной вырастет Тарас. Ей даже хотелось, чтобы тот схватил Южина за шиворот, хорошенько встряхнул и дорогие зубы стукнулись бы друг об друга, скалываясь по краям. Но в рекреации они с Южиным были одни. Кира выглянула наружу. Костик увел Тараса к лестнице и теперь светил там фонариком, показывая граффити на половину стены.

– Следующая остановка – Край, – паясничая, объявил Южин. – Хватит на меня крысить, хорошо? Пойдем лучше посмотрим, откуда стартуют местные летуны.

Он пролез через раму, стряхнул с куртки пыльную труху.

– Не смешно, – одернула его Кира. – Там вообще-то люди умирали.

– Я знаю, – глухо ответил Южин и пошел на свет фонаря.

А потом фонарь вспыхнул и погас.

ТАРАС

У Деточкиной всегда был неожиданный вкус. То она начинала носить льняные платья в пол, то выбривала висок, то ходила вся обмазанная блестками. Но пристрастия к парфюму, от которого в носу будто еж ворочался, Тарас за ней не отмечал. До сегодняшнего дня. Пока они сидели в фуд-корте «Флакона» – бургер с куриной котлетой у Тараса, веганский боул с тофу и авокадо у Деточкиной, – ее тяжелый, церковный даже запах смешивался с запахами людей и их пахучей еды. Но стоило выйти наружу, свернуть с шумной парковки, где слушали техно подростки в дорогих мешках-худи, как дышать стало абсолютно нечем. Словно оказался в душный полдень в очереди на причастие. Вокруг чадят свечи, бабки какие-то молятся, а ты стоишь и думаешь: если потеряю сознание, то мама и не заметит, так и будет тащить вперед, а толпа придержит с боков, чтобы не упал.

– Воздух-воздух, это земля, – позвала его Деточкина и оказалась совсем близко.

Вместо асимметричного платья на ней были широкие джинсы и спортивная куртка, а под ней полупрозрачный топ без лямок. И без лифчика. Тарас все не мог понять, отчего перехватило горло – от этого топа или от аромата старушечьей очереди в пасхальное воскресенье.

– Земля-земля, – подыграл Тарас. – Воздух слушает вас затаив дыхание.