Следак - Николай Живцов (2021)

С переездом Ксении в кабинете вообще много чего нового появилось. Вот и зеркало из числа новинок. Еще она зачем-то вазу для цветов притащила. Наверное, думает, что благодарные жулики будут ее букетами задаривать. Но не суть, пусть стоит, мне не мешает, я ей пока тоже. Но лучше мимо стеллажа с осторожностью ходить, там ведь помимо вазы еще новые кружки появились и фарфоровые статуэтки. Если я случайно за него запнусь – ору будет. Развод и выселение к Левашову мне обеспечены. Ибо нынче у нас в подразделении матриархат. Ну ничего, вот Левашов успокоится, придет в себя от резкого падения с карьерной лестницы, и мы с ним коалицию создадим.

А вот нефиг на меня орать. Залог ей, видите ли, не по нраву пришелся вместе с моей излишней самостоятельностью. Следователь, между прочим, процессуально независимое лицо – чего хотим, то и творим. Я вообще согласно УПК могу начальнику милиции поручения давать, и он их будет обязан исполнить. Так что хрен я кому позволю в свои дела лезть.

Конечно, Журбиной я всех этих грозных слов не говорил, а, изобразив обиду за недооценку начальством моих смелых действий, хмуро выслушал замечания по работе и пообещал по возможности более не своевольничать. Но что это за возможности и когда они появятся – это мы с ней не оговаривали, так что извиняйте.

Дверь распахнулась, и в кабинет влетела запыхавшаяся Зудилина.

– Альберт, они меня к Калугину не пускают! – с порога пожаловалась она папочке на хулиганов во дворе.

– А зачем тебе Калугин? – повернулся я к ней, отлипнув от своего отражения в зеркале.

– Так ходатайство подписать! – возмущенно воскликнула она, упрекнув меня взглядом за несообразительность.

– Понятно, сейчас решим вопрос, – успокоил ее я. – Но сперва ты мне расскажешь, как прошла встреча с Калугиной, – сказал я, когда запер дверь.

– Нормально. Она сразу же согласилась. Вот только денег у нее было всего четыре с половиной тысячи. – Зудилина смотрела на меня снизу вверх, как бы извиняясь за бедность клиента. – Надеюсь, судья запросит меньше в качестве залога. – Ольга прикусила нижнюю губу, а затем самодовольно улыбнулась: – Но я документы на автомобиль у Калугиной забрала, вдруг получится его в залог отдать.

– Это ты хорошо придумала, – похвалил я ее за инициативу. – А теперь погнали. – Я взял со стола папку с делом, доложил в нее ходатайство и документы, что принесла Зудилина, и, пропустив Ольгу вперед, вышел следом из кабинета. – Жди меня на улице, – сказал я, когда мы спускались по лестнице.

Все же в удачном месте расположен мой кабинет, в стороне от основной трассы – очень ценное качество.

– Я в машине буду, – уточнила Ольга место своей дислокации.

На первом этаже мы разделились: я пошел к дежурке, она – на выход из здания. Взять подпись у Калугина – дело двух минут, и вот я уже от крыльца быстрым шагом иду к припаркованному автомобилю.

До суда добрались меньше чем за десять минут. Старое двухэтажное здание втиснулось между пятиэтажками в квартале от районной прокуратуры. Кабинет дежурного судьи Ерохиной тоже отыскали быстро – Ольга хорошо ориентировалась внутри суда. Я постучался и открыл дверь.

– Альберт, заходи, – поманил меня взмахом руки уже находившийся здесь заместитель прокурора, который сидел на стуле перед столом судьи.

Я прошел в небольшой кабинет, где помимо заваленного делами стола еще и громоздкий шкаф умещался. Официальность обстановки разбавляли стоящие на подоконнике горшки с цветами.

Я поздоровался с судьей, остановившись напротив ее стола.

Женщина определенно старше сорока лет. Короткая стрижка, очки в изящной узкой оправе. Одета вместо мантии в платье темной расцветки, на плечи накинут палантин – платок такой широкий.

– Здравствуйте, – вторила мне протиснувшаяся следом за мной в кабинет Ольга.