Следак - Николай Живцов (2021)

Вышел я из ателье спустя час. Сперва спорили по фасону, затем с меня снимали мерки. После чего я упомянул о рубашках и галстуках. Вениамин Анисимович, так звали портного, тут же пообещал мне пошить первые и найти вторые. Настроение его с каждой минутой все улучшалось, а когда я не стал ужасаться выставленной им ценой, оно уже било фонтаном: на лице появилась искренняя улыбка, сменив дежурную, и даже сутулость куда-то исчезла. Так что провожал он меня как лучшего клиента этого года.

Возвращаясь в общежитие, я сделал небольшой крюк и зарулил на центральный колхозный рынок – именно так он назывался в это время. Меня интересовали цветы. Нужно было отблагодарить Ефремову за авоську и за поддержку на защите диплома. А вот декан обойдется общим подарком от выпускников. На защите он мне, конечно, помог, зато на распределении знатно подгадил.

Спросив у подвернувшегося прохожего, в какой стороне продают цветы, я пошел по указанному маршруту. Цветочный торговый ряд оказался небольшим, и в основном на прилавках стояли ведра с гвоздиками, пара ведер с тюльпанами и красными розами. Нужных мне цветов не было. Я остановился напротив грузина, что продавал розы.

– Свежие розы, только сегодня на самолете летели, – начал расхваливать он свой товар с характерным южным акцентом.

– Есть такие же, но белого цвета? – поинтересовался я.

– Зачем белый? Красный лучше! Женщины больше любят красный роза!

– Красные мне не подходят, нужны именно белые.

– Что за глупость ты говоришь, дорогой. Красный розы всем подходят! – безапелляционно заявил торговец, эмоционально жестикулируя руками.

– Понятно, будем искать. – Я сделал попытку уйти.

– Подожди, дорогой. Куда спешишь? Объясни, зачем тебе белый? – Грузин выскочил из-за прилавка.

Объяснить мне было несложно. Может, что и подскажет насчет цветов.

– Розы нужны для женщины-преподавателя, поэтому белые – как знак искренней благодарности и чистых помыслов. Красный же цвет символизирует страсть. Теперь понятно, почему мне красные розы не подходят?

– Как красиво сказал! – восхитился продавец гвоздик с соседнего прилавка. – Есть белый гвоздик! Только для тебя!

– Вано! Мужчина хочет розы! Будут ему розы! – встрепенулся продавец роз, пресекая попытку увести клиента.

– Белые, – напомнил я.

– Белые, белые, мамой клянусь, – побожился продавец.

– Значит, так, – приступил я к заказу, – раз мне обещали, что розы будут непременно белого цвета, мне нужно девять, а лучше одиннадцать белых роз с крупным бутоном на длинном стебле. И чтобы шипы были срезаны, а листва зеленая и густая.

По мере произнесения мною слов глаза грузина расширялись, рот приоткрывался, а кепка приподнималась, и в конце он не выдержал:

– Что-то еще?

Мне издевка послышалась в его голосе или это такой звуковой эффект от акцента?

– Доставить цветы нужно будет через день к десяти часам утра к главным воротам университета, – добавил я.

– Какой серьезный клиент! – прокомментировал продавец гвоздик, продолжая греть уши.

– Сто рублей, – озвучил продавец роз цену.

– Хорошо. Сорок рублей задаток устроит? – спросил я. У меня после посещения ателье как раз четыре червонца остались.

– Договорились, – посерьезнел лицом грузин. До него наконец дошло, что я не придуриваюсь. – Племянник доставит точно в срок.

Мы скрепили сделку рукопожатием.

«Может, до автовокзала дойти?» – обдумывал я мысль, когда вышел с территории рынка.

Поскольку газет типа «Из рук в руки» в этом времени не было, я рассчитывал отыскать тех, кто сдает жилье, на вокзалах. Ближайшим был автовокзал, он находился в квартале от колхозного рынка. Вот я и решил начать именно с него. Но попытка успехом не увенчалась. Потолкавшись на привокзальной площади, заглянув в само здание автовокзала и поспрашивав у персонала, я так и ушел ни с чем.