Курган. Часть 1, 2 - Сергей Байбаков (2017)

— Русава! Велла! Коль не ночь бы сейчас стояла, то провел бы я вас по лесу тайными тропками, да показал все дубы, где жилье мое. Хоть они и другим ведомы, да немногим! А только тем, кому доверяю я, как самому себе! И они так же в свое жилье меня приглашали, доверие оказывая. Верьте мне! Понимаю я вас: каждому свое жилье дорого. И мне тоже. И права ты, Русава: люди о нас ничего знать не должны. Прознают люди, что в том дубу жилье лешего, и не дадут дереву жить! Будут искать в нем, сами не зная чего. Ничего не найдут — а дуб загубят. А полянка моя, с диковинными растениями? О ней вообще никто не знает! Только вам сказал, потому что и я вам доверяю. Чего только на этой полянке не растет! Есть на что глянуть, да подивиться! Открою я вам к ней проход. Будете туда ходить, как только пожелаете. Вы солнышко любите? Тогда знайте: на полянке той, что в глухой чащобе спрятана, бог Хорс всегда светит и греет, какая бы слякоть окрест неё не была. В лесу Перун молнии мечет, деревья валятся, а на ней и светло, и сухо. Вот такое дивное место есть. Было мое, а теперь стало и ваше! Так что не сомневайтесь — ни кому не скажу, где ваше жилье!

— Ну смотри, Дубыня! Мы тебе верим! — вроде бы и улыбаясь, но строгим, серьезным голосом ответила Русава. — Смотри! Прав ты — живем мы в воде. И отдыхать в ней можем — сколько угодно, и как угодно. Заночевать на речном песке несложно. Водорослей на дне предостаточно. Только вот стоит ли в них кутаться, да ночь коротать, когда другой ночлег есть? И куда нашу одежду прятать? Иные вещи, что мы имеем? Вот, например, ты шубкой чудесной Снежану одарил.

При этих словах Русава бросила взгляд на шубку, все так же сиротливо лежащую на пеньке. Ох, как по душе она пришлась строгой русалке! «Может, и себе такую спросить? Думаю — не откажет…»

— Шубка чудесная, — продолжила она. — И вода для нее гибель. А ведь помимо этой шубы, у Снежаны другие наряды будут — как у всех нас. И немало! Вода — есть вода. Наряды в ней не сохранишь, сам понимаешь. Это ведь не золото, не камни самоцветные. Их-то как раз лучше от чужих глаз на дне прятать. Или вот чатуранг, игра, что перед нами стоит. Куда его деть? Под водой держать? Жалко! Испортиться, растрескается и сгниет. Или паче того — какая-нибудь глупая рыбина фигурки растаскает. Рыбы — они ненасытные. Тащат что попало! Лишь бы в рот поместилось! Особенно щуки. Вот прожорливые! Как те акулы, про которых ты только что говорил. Поэтому везде, во всех водах: в прудах и озерах, в реках и морях, русалки находят жилье в сухом месте! Слушай. Под водой встречаются пещеры, где нет воды. Их много и найти несложно. Вот и у нас есть такое жилье. Мы с Веллой его давно нашли. Случайно. Тебя тогда еще тут не было, Дубыня. В этом лесу леший Стер хозяйничал… — Глаза Русавы затуманились. Голос дрогнул. Даже сейчас воспоминания давались ей тяжело. Русалка продолжила уже тихим, чуть хрипловатым голосом: — Много лет назад в Ледаву саратаны нагрянули. Тогда виннетской крепости еще не было. Но чудища дальше в Альтиду не пошли. Что-то их остановило. И они стали рыскать по притокам Ледавы. Искать добычу… Ох и бед саратаны тут тогда натворили! Мы не знали, куда деться… Помнишь ту осень, Велла?

Опечаленная Велла кивнула. Еще бы не помнить! Нашествие чудищ было страшно и — что самое скорбное! — неожиданно.

Тогда погибло много русалок. Странно, но ни одна из них не почувствовала крадущейся беды. На Веллу нахлынули воспоминания. Тягостные, тоскливые…

* * *

…В ту давнюю страшную ночь Велла, совсем еще молоденькая русалочка, металась по Ледаве, не зная, куда скрыться от длинных щупалец, которыми, казалось, кишела вода, которые переплели деревья по обоим берегам.