Курган. Часть 1, 2 - Сергей Байбаков (2017)

Вот это да! Когда леший филином летал над лесом, то видел, что к озеру едут всадники. Но как он разглядел, то были простые княжеские дружинники. Венды. А то, что они действительно безобидные охотники, хоть и воины, все только что видели.

А уж от лесных людей-то никакого зла отродясь ждать не приходилось! Ни лесу, ни зверям в нем живущим. Венды все делали с бережением — они знали, они любили лес. И вот — псица говорит, что у двух вендов, которым он только что мудро отвел глаза и которых беспощадно прогнал, есть какое-то зло. А какое — собака сама понять не может.

Так-так, а зачем они вообще тут проезжали? Ведь это не охотники, а дружинники. Воинам охотится ни к чему — и так от князя многое имеют. Если только к Хранибору, так он тоже старается людей избегать. Хотя иногда с некоторыми вендами волхв беседует, и даже оставляет у себя ночевать. Так куда же они едут? Неужели к Древнему Колодцу, у которого в полнолуния открывается проход в другой мир? А ведь из того мира тоже чувствуется текущее неведомое древнее зло. Такого Дубыня не ожидал. Он скорее бы подумал на того злого колдуна, чье присутствие было так ощутимо этой ночью. Правда, колдун находился далеко, аж у Ледавы. И с колдуном был еще кто-то. Вроде бы мертвец, а вроде живой человек. «Значит, не колдун, значит это эти венды! Теперь-то уж я обязательно должен посмотреть, что это за люди и куда они направляются! Неужели в иной мир? Сколько дней и ночей я этого ждал! Венды, простые венды! И знаются со злом. Что ж это такое творится-то, а?!»

Схватив клюку, Дубыня никому не сказав ни полслова, не проронив ни звука, решительным шагом направился в конец косы, к лесу. По пути, он взмахнул клюкой, и по песку вновь пробежала рябь, как и тогда, когда леший растил чащобу из елей. Русалки поняли, Дубыня убрал преграду. С той стороны леса на косу теперь ничто не преграждало путь.

Ярина крикнула ему вслед: — Дубыня, ты куда? Иль все-таки решил посмотреть, куда они направились? А мы как же? Как Кирилл? Что с ним делать? Неужели так важно?

Леший обернулся:

— Да, Ярина, это нужно и важно. Хоть и утро сейчас, но проход-то в иной мир пока открыт. Я же говорил, что после ночи полнолуния на Древней Дороге, у Древнего Колодца, тумана какое-то время нет. Посмотрю на этих вендов, провожу… Заводить их никуда не буду. Ни к чему. Хочу узнать, что они делать будут.

— Я с тобой! Подожди!.. — Псица вскочила на лапы, с сожалением посмотрела на только что начатую, чуть покусанную ляжку. Вильнув хвостом, обернулась к тому месту, где на подстилке тихо дыша, лежал ее вожак. Печальным взглядом посмотрела на русалок.

«Вы тут присмотрите за ним… — на этот раз собака обратилась безмолвно. — Не дайте его в обиду. Я не задержусь. Только гляну. Мне тоже надо почувствовать и узнать, что это за люди проехали, и что твориться там, куда собрался Дубыня. Эх! Был бы вожак на ногах — с ним бы пошли. Ему это важно! Ну да ладно — пока я за него биться буду, а в себя придет — все ему расскажу…»

Леший остановился, и радостно кивая, слушал, что говорит Шейла. Он оказался прав! Прав с самого начала! Человек и псица Шейла не просто так оказались в эту ночь у Гнилой Топи! Они пришли для борьбы со злом! Теперь он не одинок! Наверное, действительно бог Семаргл направил их к нему!..

Дубыне даже показалось, что над спиной собаки вздеваются большие, похожие на лебединые крылья. Даже больше, чем у лебедей, гораздо больше. И цвет этих крыльев таков, какова шерсть у собаки: серо-бурый, пожухлой травы. А сама Шейла вдруг будто бы оказалась препоясана широким золотым поясом, на котором искрясь нестерпимым светом сиял огненный меч бога Семаргла.

Чуть тряхнув головой, Дубыня прогнал наваждение. Не может сам бог явиться к нему! Не может!.. Ушедший в неизвестность бог Семаргл велик, а он всего лишь самый обыкновенный леший, которых под этим небом великое множество. Много лесов — много и леших.