Потерянная земля - Алексей Федоров

— Повезли вот мебель начальнику в деревню… он с нами туда поехал, да там и остался, у тещи. М-м, вкусное печенье!.. — «Черт, ведь спросит, как деревня называется!..» Но Инга снова не спросила, только кивнула и улыбнулась сочувственно. «Попал!» — обрадовался Вадик, «она только что ходила чего-то добиваться от председателя, причем, было хорошо слышно, что на повышенных тонах разговор вели… наверняка на него злится до сих пор». На сердце полегчало — внимание хозяйки переключилось на близкую ей тему, и какое-то время на ней зависнет… выходит, есть шанс что она не обратит внимания на случайную мелкую нестыковку, будь та допущена. Тем более, что растекаться мыслью по древу Вадик не собирался.

— Ну вот, а на обратном пути, наверное, не туда свернули — и совсем заблудились, нафиг! Да еще и поломались… Новая машина, называется! — Вадик увидел прореху в логике — и поспешил ее ликвидировать. — Шефу-то хорошо, за ним завтра водитель приедет, а мы с Русланом выговор себе железно организовали. Он гад редкостный — подлил Вадик масла в огонь, — не видать нам теперь тринадцатой зарплаты, как своих ушей… — он почувствовал, что его начинает заносить и закруглился. — Так что, завтра за молоковоз тросом зацепимся — и покатим восвояси.

И не удержался, едва не испортив все свои старания; черт его за обожженный горячим чаем язык потянул:

— Мне-то ладно, а вот Руслан еще и от жены на орехи получит…

Парень аж поперхнулся чаем, побагровел, но, слава КПСС, смолчал. Инга засмеялась.

— Ничего, присылай ее ко мне, я свидетелем побуду, что вы никуда «налево» не ходили… хотя, пожалуй, тогда и мне достанется! — Вадик присоединился к ее смеху, Руслан вперил в него горящий взгляд и язвительно произнес:

— Ничего, милые бранятся — только тешатся…

И все равно, история получилась шитой белыми нитками, и, хотя девушка, вроде, поверила (или сделала вид), Вадик поспешил перевести тему.

— А вы, Инга, чем живете?

— А чем тут жить можно? Дер-ревня!.. — Что-то такое промелькнуло в ее взгляде, что у Вадика даже провело по спине морозцем. — Выучилась на ветеринара в Ленинграде, замуж вышла, вот дорогой и привез в родные края. Мы на последнем курсе с ним познакомились, он через знакомых как-то договорился о распределении. Он вообще ушлый был, так у нас весь курс за Урал гремел… ну вот, а потом война… прислали на него похоронку. А мне — куда уже двигать с обжитого места.

«Врет? Ведь не сталинские времена же, насколько я разобрался. Не похоже… но тогда сколько же ей лет?». Инга, не замечая плохо скрытого изумления Вадика, продолжала.

— Так и осталась здесь, при колхозе. От женихов — отбоя нет, да только тут все такие экземпляры попадаются, воротит! Муженек, бывает, шастает, зараза беспокойная, все к себе зовет. В окопы. Как ребенок, ей богу…

Вот тут у Вадика и Руслана челюсти отвалились самым натуральным образом. «Муженек шастает???»

— Да не пугайтесь вы так, не заявится он сегодня! — неверно истолковала Инга реакцию мужчин. — Еще неделя смелая для фрицев, потом уже его ждать со дня на день.

— Мы, э-э… Да мы, в общем-то, не испугались, просто неожиданно как-то… — путано заговорил было Вадик, но затих.

— Ну а заявится — так что с того! — вдруг мотнула головой Инга. — Достал уже за столько лет! Мертвец — мертвецом, а ревнует, как живым не снилось. Понимает, что потерял… пусть попробует своим автоматом здесь помахать, посмотрим, что он против меня сделает! — в ее глазах мелькнули искорки.

— Ну ладно, спасибо за чай, Инга, мы пойдем, пожалуй, покурим на крылечке! — взял себя в руки Вадик. Инга согласно кивнула и принялась убирать со стола, бледный как мел Руслан зашагал следом. Девушка посмотрела им в спину долгим грустным взглядом, вздохнула тяжело… Села на расшатанный табурет и закрыла лицо руками.

На крыльце Руслан спросил тихим, дрожащим голосом:

— Вадим, скажи… ты хоть что-нибудь понимаешь?