Дух воина - Дэниэл Фостер (2021)

«Охотник, это всего лишь охотник», – сбивчиво объяснила Нарьяна обомлевшей дочери.

Кто же еще? Высокие сапоги, легкая кожаная куртка, смешная треугольная шапка, которая сейчас вовсе таковой не казалась, лук и колчан стрел за плечами, нож у пояса. Копье в руке.

«Далеко забрался, не из наших», – оценила чужака Нарьяна.

Охотник приближался, не говоря ни слова.

Она возненавидела немоту. Ей хотелось кричать, спросить мужчину, что ему нужно, сказать, что дочь боится животных. Но что она могла сделать?! Объяснять на пальцах? Грозно хмуриться? Нет. Ей оставалось только успокаивать себя, твердя, что это всего лишь охотник.

Вблизи пес казался еще огромнее, а человек – страшнее. Настоящий булыжник, обросший черным и колючим мхом.

Фингри заплакала и уткнулась в юбку. Нарьяна бросила корзины и взяла дочь на руки.

Когда их стал разделять один бросок собаки, мужчина остановился.

– Сидеть, – сказал хмуро. Как-то совсем безрадостно, даже не пытаясь притворяться.

Животное утробно зарычало и оскалилось, обнажив зубы, способные перегрызть любую кость.

Охотник отпустил поводок. Нарьяна медленно, как во сне, отступила на шаг, не отводя взгляда от пса. Тот ждал команды.

Мужчина обхватил копье двумя руками. Направил древко острием в их сторону. Девушка все поняла.

Отчаянно посмотрела в глаза преследователя. Жесткие, шершавые, как кора дуба. Удивительно. В них теплилась жалость, но не было места сомнениям и торгу.

Она молила взглядом. Просила пощадить дочь, предлагала себя взамен, обещала покинуть Север, сделать все, что угодно, лишь бы сохранить Фингри жизнь.

Она молила. Молча.

– Прости. И ты, дитя, прости. Но так хочет валькюна.

Нарьяна успела развернуться, прикрыв собой ребенка. Наконечник вошел меж лопаток и, пробив тело матери насквозь, вонзился в грудь Фингри.

Девушка упала на колени. От ливня слез все заволокло туманом. Но боли не было. Только странная слабость. И стук сердца дочери, становившийся все тише, тише и тише… Звук, от которого мир заледенел.

Часть IV

Глава 1

Истощение

Империя, юг Суровых Пустошей.

3159 год по летоисчислению северян.

Десятки странных укреплений, подобно гигантским черепахам, медленно ползли по бескрайнему полю, оставляя после себя истоптанную землю, глубокие борозды и кучи навоза. Множества повозок с деревянными стенками, хитро сцепленные меж собой, походили на огромные короба, внутри которых кипела жизнь. Лагеря-на-колесах остановились, услышав протяжный сигнал.

Приближение зимы напомнило о себе, метнув в спину войска порывистый шквал колючего ветра. Впрочем, семидесяти тысячам северян он показался не более чем теплым придыханием весны. Здесь, на самом юге Суровых Пустошей, у границ королевства Носвэрит, погода становилась непривычно мягкой для этого времени года.

От важнейшей части Империи, покорение которой сулило окончательную победу, воинство отделяла широкая полоса елового леса. И сотни всадников, стоящих перед ней в легких доспехах и с копьями наперевес.

Брудвар, его соратники и сыновья наблюдали за противником с высоты осадной башни. В отличие от других, ее решили не разбирать, используя как раз для подобных целей.

– Хм, снова костры палят. Еще и стрелометы притащили. Здоровенные, – прокряхтел Фронсуд, убирая подзорную трубу. – Эти точно будут биться до последнего.

– Ну да, ну да. – Брудвару хотелось, чтобы хоть в этот раз Ледяной Кулак ошибся. Но потрепанные стяги Арландии и Лумбрии и пугающие морды орудий говорили о правоте рэгсира.