Планета Вода - Борис Акунин (2015)

После злополучной японской войны в стране началась бесовщина. Все будто посходили с ума. Государственный корабль терпел бедствие. Помочь Фандорин ничем не мог, ибо помогать было некому. Капитан с помощниками вели судно прямиком на скалы, матросы бунтовали, пассажиры бессмысленно метались по палубе. Еще две с половиной тысячи лет назад мудрец сказал: «Царство, утратившее гармонию, не спасти, а тот, кто попытается это сделать, лишится гармонии сам». Пока шла война с японцами, было просто: защищай отечество, и будет тебе гармония. Но от кого защищать отечество в нынешних условиях, было непонятно, а смотреть на всё это ничего не делая – невыносимо. Поэтому, спасая гармонию, Эраст Петрович уехал прочь. Благо, в далеких южных морях оставалось незаконченное, увлекательное дело: поднять с галеона, затонувшего в начале XVIII века у берегов острова Аруба, груз баснословной ценности – пятьсот бочек красного перуанского золота.

Правда, выяснилось, что золото в бочках лежало только сверху, а внизу были чугунные чушки, так что Фандорину, как медведю из сказки, достались лишь «вершки», «корешки» кто-то спёр двести лет назад. Но, во-первых, Эраст Петрович несколько недель развлекал себя расследованием преступления, концы которого были спрятаны в воду аж в 1708 году, для чего пришлось наведаться в Картахену и покопаться в архивах. (Злодейство оказалось нешуточное: комендант порта дон Гонсало де Рохас, чтобы ему гореть в католическом чистилище, не только украл казенное золото, но и, судя по некоторым уликам, поручил своему агенту утопить корабль, в результате чего погибли десятки людей). А во-вторых, даже «вершков» в пятистах бочках набралось столько, что Фандорин впервые в жизни оказался по-настоящему богат.

Первые пятнадцать лет своей взрослой экзистенции он существовал на жалованье, которое на пике карьеры – у статского советника и чиновника особых поручений при московском генерал-губернаторе – стало довольно приличным, но всё же, как говорят в России, слова «жалованье» и «жалкий» одного корня. Следующие полтора десятилетия Эраст Петрович зарабатывал частным сыском, иногда получая весьма значительные гонорары, рекордный из которых равнялся десятилетнему заработку особы пятого класса со всеми наградными и квартирными включительно. Однако истинное богатство, то есть полная свобода от материальных забот, пришло только теперь, на пятидесятилетнем рубеже. Друг и наперсник Маса глубокомысленно изрек: «Видимо, господин, в следующие полвека вам суждено пройти Путь Роскоши, а это нелегкое испытание для благородного мужа». Фандорин тогда посмеялся, но довольно скоро, всего через несколько месяцев, обнаружилось, что японец не так уж неправ.

Со свалившимся с неба, вернее вынырнувшим из морской пучины капиталом Эраст Петрович поступил обдуманно и логично – уж Путь так Путь. Выбрал самый лучший город на земле, самый лучший квартал в самом лучшем городе и самую лучшую квартиру в самом лучшем квартале самого лучшего города: поселился в верхнем, мансардном этаже старинного дома на рю Риволи, с террасы которого открывался вид на Сену, Лувр и парк Тюильри.

Чудеснейшую на свете женщину он специально не выбирал – такие обычно выбирают себе партнеров сами. Очень скоро в прекрасной квартире появилась прекрасная Аннет и превратила просторное, но холостяцкое жилище в оазис и элизиум. Это была женщина-кошка – грациозная, гибкая и независимая. Эраста Петровича она идеально устраивала: не изображала сердечной привязанности, но и не требовала ее, зато щедро дарила радость. Отношения были честные, взаимовыгодные и очень, очень приятные. Фандорин давал спутнице то, без чего женщины-кошки не могут жить – возможность окружать себя красивыми вещами; спутница же обеспечивала его неутомительной лаской, необременительной заботой и умела превращать повседневность в нескончаемый праздник – был у нее такой драгоценный, редкий дар. Одно слово: чудеснейшая из женщин.