Город костей - Майкл Коннелли (2005)

— Нет, вряд ли. Работа непрофессиональная, дату с трудом удалось прочесть. Пришлось воспользоваться увеличительным стеклом и боковым светом. Думаю, владелец пометил скейтборд в потайном месте на тот случай, если возникнет спор о том, кому он принадлежит. Например, если его украдут. Как я указал в заключении, эти скейтборды были когда-то лучшими. Они шли нарасхват — их, наверное, было проще украсть, чем найти в магазине. Поэтому ребенок, который его купил, снял заднюю подвеску — установленную изначально, не ту, что сейчас, — и вырезал дату. Тысяча девятьсот восемьдесят А.Д.

Босх взглянул на Эдгара. Напарник говорил по телефону, прикрывая рукой микрофон. Явно по личным делам.

— Ты сказал — А.Д.?

— Да, это «анно Домини» или как там произносится по-латыни. Означает «новой эры». Я нашел это в справочнике.

— Нет, означает Артур Делакруа.

— Кто это?

— Энтони, это жертва. Артур Делакруа. А.Д.

— Черт! Босх, у меня не было имени жертвы. Ты предоставил мне все улики, пока они были безымянными, и не внес поправки. Я даже не знал, что ты произвел опознание.

Босх его не слушал. По телу расходился выброс адреналина. Он чувствовал, что пульс учащается.

— Энтони, будь на месте. Я выезжаю.

— Хорошо.

47

Шоссе было запружено машинами, люди покидали город на выходные дни. По пути Босху то и дело приходилось сбавлять скорость. Его мучило нетерпение. Он понимал, что причиной тому были открытие Джеспера и телефонный звонок из 0-2.

Босх взглянул на дату на циферблате часов. Он знал, что перемещения обычно устраивают в конце расчетных периодов. Деньги выплачивались дважды в месяц — первого и четырнадцатого числа. Если его собирались перевести немедленно, то на завершение дела ему оставалось три-четыре дня. Он не хотел оставлять расследование в руках Эдгара или чьих бы то ни было. Надеялся сам довести его до конца.

Босх достал из кармана извещение о телефонном звонке. Развернул его, держа на руле. Несколько секунд смотрел на него, потом вынул сотовый телефон. Набрал указанный на извещении номер и стал ждать ответа.

— Оперативный отдел, лейтенант Болленбах слушает.

Босх выключил телефон. Лицо у него горело. Подумал, есть ли у Болленбаха определитель номера звонящего. Он сознавал, что медлить со звонком нелепо, ведь что случилось, то случилось, и телефонный звонок ничего не изменит.

Спрятав телефон с извещением, Босх постарался сосредоточиться на деле, особенно на последнем сообщении Джеспера о скейтборде, обнаруженном в доме Николаса Трента. Босх понимал, что после десяти дней расследования дело совершенно запуталось. Человек, за которого он сражался с начальством, стремясь его обелить, стал теперь единственным подозреваемым — с вещественной уликой, определенно связывающей его с жертвой. У него мелькнула мысль, что, возможно, Ирвинг прав. Ему пора в отставку.

Сотовый телефон защебетал, и Босх решил, что звонит Болленбах. Он не хотел отвечать, но от судьбы не уйдешь. И раскрыл телефон. Звонил Эдгар.

— Гарри, чем занят?

— Я тебе говорил. Мне нужно в НИО.

Он не хотел сообщать напарнику о последнем открытии Джеспера, пока не увидит его сам.

— Я мог бы поехать с тобой.

— Это было бы пустой тратой твоего времени.

— Слушай, Гарри, Бдиллетс тебя ищет, и ходит слух, будто тебя переводят.

— Ничего об этом не знаю.

— Но ты сообщишь мне, если что-нибудь произойдет? Мы ведь долго вместе работали.

— Скажу тебе первому, Джерри.

Добравшись до Паркер-центра, Босх попросил одного из дежуривших в вестибюле патрульных помочь ему доставить манекен в научно-исследовательский отдел, отдал его Джесперу, тот взял манекен и с легкостью отнес в чулан.