Стакан заскользил в руке. Когда накатило воспоминание о видении, Мора быстро задышала, и в голове загудело. Ица… Эта Ица просто взяла и убила!.. И не случайно, не из самозащиты. Она вышла к гвардейцам не спеша и сделала свое дело технично и равнодушно, а все потому, что они ее… очень раздражали? Да-да, именно так оно и было: ее взбесили громкие крики, и она свернула этим людям – сильным, крепким, специально обученным мужчинам! – шеи, как будто жучков на руке прихлопнула. Она не колебалась, не раздумывала. Она даже не почувствовала вины. Просто злость, а потом облегчение.

Да что с ней не так, с этой Ицей? И почему Мора все время проваливается к ней в голову? А в этот раз она еще и отключилась… Значит ли это, что в следующий раз она снова потеряет сознание, а через раз, возможно, не очнется вовсе?..

– Ну как ты, деточка? Получше?

Дама в переднике присела рядом с ней на колени. Чуть поодаль маячили две рики. Их уши были печально опущены.

Мора вдохнула и прикрыла веки. Она видела Ицу, Ось и Древо… Под ложечкой все еще ныло от яркого, тревожного ощущения силы. Очевидно, что у Ицы с деревьями какая-то особая, тесная связь, которую видения транслировали и Море. А может, это именно Древо и насылало эти видения? В зале на Оси, где сейчас побывала Ица, дерево полыхало зеленым; так же мерцали корни на острове Рея; Мора, прежде чем провалиться в видения, замечала зеленые искры.

А Ица, выходит, сейчас здесь, на острове… Мора вдохнула поглубже, пытаясь расшевелить мысли. В ушах все еще жутко звенело, а руки заледенели.

– Ну чего ты, детка? Голова кружится? Болит?

Мора поерзала на подушках и открыла глаза. Избегая смотреть на ее лицо, дама в фартуке улыбалась все же ласково и нежно. У Моры засосало под ложечкой. Как бы ей хотелось, чтобы на месте этой женщины сейчас оказалась мама! Она бы заложила прядку за ухо, наклонилась бы поближе, а Мора рассматривала бы морщинки в уголках ее глаз, вдыхала бы аромат технического жидкого мыла, которым всегда пахла мама, – такой легкий солено-карамельный запах, он был у нее на руках, на одежде, даже, кажется, в волосах…

– Нет, ничего. Спасибо, – пробормотала Мора, сглатывая и усаживаясь на ковре ровно.

А Парр… Где же Парр? Краска ударила Море в лицо. Она схватилась за бедра – под тканью прощупывались швы. Белье на месте. Лицо загорелось еще сильнее. Парр, конечно, та еще сволочь, но вряд ли его возбуждают бездыханные девы.

– Что с тобой, детка? – проворковала дама.

– Вы здесь давно? – поспешно спросила Мора.

– Не очень, честно говоря. Странно, потому что в таких вот случаях, – она выразительно наклонила голову, – мобус срабатывает автоматически. Передает тревожный запрос прямо ко мне в приемную. А тебя рики нашли. Вроде как дверь была распахнута…

– И здесь никого не было?

– Никого, детка. Кроме рик, конечно. А почему ты так растревожилась? Ну-ка… Ты вся горишь! Давай я помогу тебе перебраться в постель. Тебе бы отлежаться…

– Нет-нет, спасибо!

Мора подтянулась за ручку дивана и встала. Голова была дурная, но в мыслях прояснялось. Парр ее не тронул. Скорее всего. Увидел, что ей стало плохо, и смылся. Даже дверь за собой не захлопнул.

А между тем где-то по Первому кольцу разгуливает Ица, эта девчонка, которая слетела с катушек. Рей, интересно, с ней? Рядом Мора его не видела… Еще бы! Он бы, наверное, не позволил Ице творить такое. А Ица ничего, ничегошеньки не почувствовала…

Мора мотнула головой, стряхивая мерзкое, нечеловеческое самообладание Ицы.

– Вы меня извините.

Нетвердой походкой она направилась в ванную. Там набрала под струей воды и ополоснулась. Потом еще раз и еще. Оперлась о раковину обеими руками, постояла немного, а потом потянулась за спину и стала искать застежки.

– Тебе бы прилечь, детка…

Дама в фартуке следила за ней из комнаты тревожным взглядом.

– Все хорошо. Вы, пожалуйста, не беспокойтесь.