Красавица - Анастасия Евлахова (2021)

Мора закусила губу и переступила с ноги на ногу. Ворон на плече служителя так и пожирал ее взглядом, но из-за того, что глаз у него был единственный и размещался прямо над клювом, сбоку казалось, что птица слепа. Раньше Мора видела одноглазых воронов только стаями, в воздухе над алтарями Второго кольца, и они казались ей шумными, безобразными созданиями. Впрочем, этот ворон – четырехпалый, седоватый – вел себя сдержанно и величаво. Глядя на него, Мора собралась с духом, но брат Харус ее опередил:

– Кажется, я понимаю, что ты хотела спросить, сестра. Осмелюсь предположить, ты пришла за утешением в своем горе?

Мора присела на край скамьи прямо напротив алтаря и огладила на коленях платье. Вряд ли ее положение можно назвать горем, но…

– Ты же знаешь, сестра, как оно преображает? Как укрепляет дух, как облагораживает душу страдание? – продолжал, не сделав даже паузы, брат Харус.

Опустившись рядом, он так и пожирал взглядом ее отметину, и Мора невольно скрипнула зубами. Ах вот он о чем! Только проповедей ей не хватало. Сейчас он расскажет о красоте души и о том, как Мора безусловно прекрасна изнутри… Ну уж нет! Она пришла сюда вовсе не ради благостных бесед.

Не дав ему больше сказать ни слова, Мора спросила:

– Вы никогда не слышали про метки богов?

Служитель слегка отстранился и отвел взгляд. Ворон на его плече взмахнул крыльями, будто на секунду потерял равновесие, и задел Мору жестким пером. Размах крыльев у него оказался огромным.

– Слышал, сестра, – наконец отозвался брат Харус.

Он спрятал руки в рукавах, как делал Его Святейшество Ррид. Мора вцепилась в подлокотник, который разделял ее и служителя.

– Расскажите.

– По правде говоря, сестра, рассказать я могу очень немного… Что из этого истина, а что – недомыслие, неизвестно даже самим великим.

– Все равно расскажите.

Брат Харус смерил Мору быстрым взглядом. Она говорила с ним слишком прямо, без поклонов, как полагалось, и смотрела на него в упор – а мама учила, что в храме взгляд необходимо опускать.

– Мне не хотелось бы вселять в твое сердце ложную надежду, сестра. Но, возможно, ты позабудешь о моих словах, едва выйдешь из этого храма. Важно понимать, что говорить о метке богов без веры сложно, а ты, сестра, судя по всему, в своей вере не крепка.

– Это правда, брат Харус. – Мора распрямилась. – В великих я не верю.

Ее слова прозвучали чуть громче, чем следовало, и холодное эхо прокатилось по залу. Служитель дрогнул.

– Чтобы говорить такое в доме великих, нужна большая сила. Или большая глупость.

– Я пришла сюда к вам, а не к богам.

– Если ты пришла ко мне, сестра, то, значит, и к богам тоже.

Мора уже хотела поспорить, но служитель поднял ладонь:

– На острове есть те, кто кое во что верит. Ты должна знать: храм эти домыслы не поддерживает и никак не поощряет. Но…

– Это какие-нибудь сектанты? Те, кто в это верит?

– Не совсем.

– Фанатики?

Мора вспомнила того бродягу, и ее передернуло.

– Дело не в ярлыке. Это не сплоченная группа, не объединение. Просто… Ходят слухи. Идея витает в воздухе и в некоторых головах.

– Так. И что за идея?

Служитель потер переносицу и вздохнул:

– Ты, сестра, родилась особенной. Природа наделила тебя необычной внешностью, но некоторые назовут причиной твоей незаурядности вовсе не природу, а богов.

Мора скривилась:

– Ну, это естественно. Боги же сотворили и Бездну, и остров, и людей…

– Это верно. Но твои рубцы… Если верить этой идее, они не что иное, как метка богов. И эта метка – не просто физическая особенность. Они – след самих богов.

– След? В каком смысле?

Колеблясь, служитель пожевал губами. Ворон, наклонив голову, все рассматривал Мору, как будто отметина зачаровала и его.

– Наследие. Ген, если угодно, – выдал наконец служитель. – Как если бы ты… произошла от них на прямую.