Мотылек - Анри Шаррьер (2014)

– Нет, что вы! Еще сержант, арестовавший меня в монастыре, да с ним пятеро полицейских. Да ваш заместитель, державший их при себе до передачи вам. И затем – мой консул.

– Ха-ха! Хорошо. Это даже лучше, если знает столько людей, – можем действовать открыто. Видишь ли, приятель, я ведь оказал тебе добрую услугу, помалкивая об этом деле. Я не передал запрос в различные полицейские инстанции, чтобы узнать, где ты проходил и о возможной пропаже такой суммы.

– Но вам следовало бы это сделать.

– Нет, это не в твоих интересах тоже.

– Я вам благодарен.

– Ты хочешь, чтобы я их продал для тебя?

– За сколько?

– Ну, ты же сам сказал, что продал три монеты за триста песо каждую. За мою услугу ты можешь дать мне по сто песо с монеты. Что ты на это скажешь?

– Нет, ты будешь выдавать мне монеты по десять штук. И я тебе заплачу не по сто песо, а по двести с каждой. Таким образом я смогу рассчитаться с тобой за услугу.

– Да ты тертый калач, француз. А я только лишь бедный колумбийский офицер. Слишком доверчив и туго соображаю. Ты действительно умен. Но тертый, как я уже сказал.

– Ладно. Что ты можешь предложить тогда?

– Завтра к себе в кабинет я вызову покупателя. Он посмотрит на монеты, назовет свою цену, и мы разделим. Пополам. Так или ничего. Иначе я пошлю тебя в Барранкилью вместе с твоими монетами, если не передумаю. А то оставлю их здесь и сделаю запрос.

– Нет. Вот мое последнее предложение. Пусть человек придет и посмотрит на монеты. И все деньги, что сверх трехсот пятидесяти за штуку – твои.

– Está bien; tú tienes mi palabra. (Идет, даю слово.) Но куда ты денешь такую кучу денег?

– При расчете ты пошлешь за бельгийским консулом, и я передам ему деньги, а он наймет адвоката.

– Не годится, не хочу свидетелей.

– Тебе ничего не грозит. Я дам расписку в получении всех тридцати шести золотых монет. Согласен? Если будешь работать со мной, у меня есть еще дельце.

– Какое?

– Уж поверь, не хуже первого. И там мы поделим барыш пополам.

– Cuál es? (Что за дело?) Говори.

– Подождем до завтра. А завтра в пять вечера, когда моя доля будет передана консулу, я скажу тебе о другом деле.

Наш разговор продолжался долго. Я вышел во двор очень довольный собой. Друзья уже были заперты в камере.

– Что случилось?

Я передал им свой разговор с начальником тюрьмы слово в слово. Мы просто выли от смеха, невзирая на собственное незавидное положение.

– Хитрый лис начальник, но ты его перехитрил. Ты думаешь, дело на мази?

– Ставлю двести песо против ста, что он попался. Может, поспорим?

– Не надо. Он уже точно на крючке.

Всю ночь я снова и снова мысленно возвращался к сложившейся ситуации. Первая сделка прошла без сучка без задоринки. От второй он тоже придет в восторг – обязательно отберет у матушки настоятельницы жемчуг. Остается еще третья сделка. Третья… Она будет заключаться в том, что я предложу ему всю свою долю за лодку в гавани. Я мог бы купить ее и за деньги, оставшиеся в гильзе. Сумеет ли он противостоять искусу? А чем я рискую? Он даже не сможет меня наказать, если учесть первые две сделки. Посмотрим. Что делить шкуру неубитого медведя? Не повременить ли до Барранкильи, Папийон? Зачем? У большого города большая тюрьма, поэтому и стерегут лучше, и стены выше. Мне следует вернуться к Лали и Сорайме. Мне надо немедленно бежать. Проведу с ними несколько лет, а потом через индейцев-скотоводов свяжусь с венесуэльцами. Налажу контакты через горы. Побег должен состояться любой ценой. Целую ночь я думал над тем, как провести успешно третью сделку.