Мертвые возвращаются? - Тана Френч (2010)

— Я так и знал, что тебе понравится. Остальным хватило здравомыслия воздержаться от рискованных заявлений в присутствии полицейского, но настрой, по словам Бирна, у всех был одинаковый. Он, как полагается, прочел им лекцию о недопустимости самосуда, но они слушали его вполуха.

— Я их не виню. Что остается, если толку от полиции — как от быка молока. А что насчет надписей на стенах?

— Это случилось вечером в воскресенье, когда вся компания отправилась в город — пообедать и в кино. Домой вернулись вскоре после полуночи, в начале первого, и надпись уже была, шла по всему фасаду. Первый раз они вернулись так поздно, и вот… Может, и совпадение, но лично я так не считаю. Скорее всего наш шалун или следил за домом, или заметил, как машина проехала через деревню, и воспользовался моментом.

— Вижу, ты склоняешься к тому, что это не деревня против Большого дома? По-твоему, кто-то вымещает личные обиды?

Сэм хмыкнул.

— Не совсем. Ты слышала, что произошло, когда их компания завалила в паб «У Ригана»?

— Эбби упоминала, что ты разговаривал с ней про тот случай. Что их вроде бы не очень приветливо встретили. В детали не вдавалась.

— Дело было через пару дней после того, как они въехали в дом. Вечером всей толпой завалили в паб, нашли свободный столик. Дэниел подошел к стойке, а бармен его точно в упор не видит. Народу в заведении полдюжины человек, Дэниел обращается к нему, мол, будьте добры, мне две пинты «Гиннеса» и… А бармен стоит истуканом в метре от стойки, натирает полотенцем стакан и молча таращится в телевизор. И так десять минут. Наконец Дэниел сдается, возвращается за столик, и они, потолковав, решают, что, может быть, старика Саймона частенько отсюда выставляли. Вот почему Марчей здесь не слишком-то жалуют. Посылают Эбби — все-таки своя, ирландская кровь, — результат тот же. Лекси пытается заговорить с клиентами за соседним столиком, выяснить, в чем тут дело, — ей никто не отвечает. На нее даже не смотрят, дружно отворачиваются и толкуют о своем.

— Господи…

Делать вид, что в упор не видишь пятерых человек, когда те к тебе обращаются, да, такое надо уметь. Просто так подобные вещи не происходят. Для них требуется железная воля и очень серьезная, веская причина. Мои глаза непроизвольно стрельнули сначала в одну, затем в другую сторону.

— Джастин нервничает и хочет уйти, Раф злится и хочет остаться, Лекси вовсю разошлась, трещит без умолку, стараясь разговорить соседей — предлагает им шоколад, сыплет шуточками, — а кучка парней в углу начинает нехорошо на них посматривать. Эбби тоже поначалу отступать не хотела, но они с Дэниелом понимают, что ситуация обостряется и может в любой момент выйти из-под контроля, а потому забирают остальных, уходят и больше не возвращаются.

Легкий шелест ветра в листьях — ближе, ближе…

— Значит, невзлюбила их вся деревня, — сказала я, — но только кто-то, один или двое, сделали одним шагом больше и переступили черту.

— Вот и я так думаю. Только как их найти? В Гленскехи около четырехсот человек, включая прилегающие фермы, и на помощь с их стороны рассчитывать не приходится. Так что нашего хулигана вычислить не так-то просто.

— Я попробую. Понимаешь, у нас уже хватает данных для построения профиля преступника. Речь, конечно, не идет о полном профиле, ведь на вандалов — в отличие от серийных убийц — никто психологических данных не сбирает, так что придется гадать, но структура уже просматривается.

— Давай, я согласен и на догадки, — обрадовался Сэм. До меня донесся шорох страниц — он готовился записывать. — Мне все пригодится. Начинай.

— Ладно. Итак, мы ищем местного жителя, который скорее всего, родился и вырос в Гленскехи. Почти наверняка мужчину. Вероятно, он действовал один: группам свойственен спонтанный вандализм, но планомерные действия в большей степени характерны для одиночек.

— Можешь сказать что-нибудь о нем самом?