Ревенант - Павел Корнев (2020)

– Если это наши сектанты, наблюдение их спугнет, а разбегутся – ищи потом ветра в поле. Оконфузимся только, – произнес он после долгой паузы, беззвучно пошевелил губами, затем решительно хлопнул ладонью по столу. – Филипп! Составишь мне компанию?

Я отнюдь не горел желанием никуда ехать, но Рыбак пообещал взять к себе Уве, так что с моей стороны было бы черной неблагодарностью отказать коллеге в столь невеликой просьбе.

– Составлю, – вздохнул я. – Почему не составить?

– Отлично! – обрадовался Мориц. – Поможешь с опросом школяров. Занятия уже закончились, навестим их дома.

А вот спустившийся со второго этажа Франсуа де Риш скептически поморщился и предложил ограничиться наблюдением.

– Опросом мы их только насторожим, – пояснил он свою позицию. – Школяры свои права знают от и до, точно будут держать язык за зубами, а улик нет, надавить нечем.

Мориц Прантл даже обдумывать это заявление не стал.

– Вздор! – с ходу отмахнулся он. – Если промедлим и не предотвратим очередное убийство, смерть несчастного окажется на нашей совести!

– Одной смертью больше, одной меньше! – фыркнул в ответ Блондин.

– На нашей совести и нашей репутации! – добавил Рыбак. – Язычники наверняка попытаются осквернить очередную церковь, а подобное происшествие накануне светлого праздника Доказательства истины не останется без последствий. Полетят головы! Наши головы!

На это Франсуа возразить было нечего, он лишь кивнул.

– Хорошо, только дайте моим людям время осмотреться и занять позиции.

– Пусть выдвигаются прямо сейчас!

Франсуа двинулся было отдавать распоряжения, но я придержал его и спросил:

– Что говорит Мирей о ведьме?

– Она в этом таборе недавно, никакой одноглазой старухи там не видела.

– Сможет навести справки?

Блондин покачал головой.

– Я предложил деньги, – сказал он, – но Мирей ничего и слушать не стала. Те, кто задает такие вопросы, быстро становятся изгоями. Особенно полукровки.

Франсуа ушел, а я снял с вешалки плащ, но тот, в отличие от камзола, нисколько не просох. Так что поручил его заботам Марты, благо на улице было тепло.

– Я с тобой? – уточнила девчонка.

– Нет, пригляди за комнатой, – попросил я, решив взять на выезд Уве, чтобы по дороге выслушать отчет об изысканиях в архиве риерского отделения Вселенской комиссии.

– Зачем?! Я закрыла окна и дверь наговорами! – удивилась Марта, которой попросту не хотелось торчать в таверне.

– Присмотри! – с нажимом повторил я, решив лишний раз не рисковать, поскольку и сам в бытность свою магистром-исполняющим забирался в чужие дома и поджидал там хозяев. Не важно, где тебя полоснут по горлу ножом, – в темном переулке или в собственной спальне; результат будет один: сдохнешь.

Марта рассерженно фыркнула и ушла, а я решил перезарядить пистоли. Все же ливень промочил нас изрядно, запросто мог отсыреть порох.

– Сеньоры! Не обращайте внимания на стрельбу! Надо разрядить оружие.

Я попросил Уве принести из комнаты саквояж, а сам вышел на задний двор и направился к деревянным колодам. На одной повар рубил головы курицам и разделывал мясо, на другой прислуга колола дрова; эту и выбрал. Потянул одновременно оба спуска, и сразу полыхнули затравочные заряды, но у левого пистоля порох вспыхнул с явственной задержкой и слишком дымно. Как итог – с ним приключилась осечка; пальнул только зажатый в правой руке.

Я постоял так немного, опасаясь затяжного выстрела, затем вернулся в гостиницу и вытащил из саквояжа ящичек с пороховницами и принадлежностями для чистки. Обновил затравочный заряд осечного пистоля и вновь ушел на задний двор, но без толку – оружие так и не выстрелило. Пришлось вворачивать специальный штопор в свинцовую пулю и вытягивать ее из ствола. Подмокший комковатый порох я высыпал на лоскут и спалил сверток в камине, затем вычистил оба пистоля, заново их зарядил и с помощью ключа взвел пружины колесцовых замков.