Ревенант - Павел Корнев (2020)

Но маэстро Салазар придержал меня за руку, обошел осла со всех сторон и даже заглянул в рот, оценивая зубы.

– Здоровый и сильный! – принялся расхваливать длинноухую животину барышник. – Выносливый, как два жеребца! И ест мало! Не подпускайте его к кобылам, сеньор, и не будете знать проблем!

Микаэль посмотрел на меня и с некоторым сомнением, но все же кивнул. Я озадаченно хмыкнул. Осел выглядел высоким, чтобы не только тащить поклажу или катить тележку, но и нести на себе человека. Да и слова о выносливости точно не были пустым трепом.

– Ты еще пони предложи, – тем не менее проворчал я, но барышник сразу раскусил невеликую хитрость и рассмеялся.

– Зачем вам пони, сеньор? На этого красавца и седло можно надеть! А лучших предложений в округе вам не сыскать. Не нужны в наших краях верховые лошади, а кому нужны – ни за какие деньги их не продадут.

Дядька был кругом прав, и я с хмурым видом спросил:

– Сколько хочешь за этого уродца?

Барышник скромничать не стал и объявил:

– Сто талеров!

– Ты не рехнулся?! – воскликнул я с отнюдь не наигранным возмущением. – Видят небеса, это же грабеж средь бела дня! За такое клеймить надо и на рудники отправлять!

– Сеньор, ваши слова ранят меня прямо в сердце! Это прекрасное животное стоит каждого запрошенного за него талера!

– Где?! – возопил маэстро Салазар. – Где ты видишь чистокровного жеребца чезийской породы?!

Пустое! На пару нам удалось сбить цену до семи с половиной дюжин талеров и только. Да еще барышник обязался бесплатно проверить подковы у наших коней, но особо подсластить сделку эта уступка не могла. У меня сердце кровью обливалось выкладывать целую кучу золота за какого-то осла!

А именно золотом я и рассчитался. Провел в уме несложные вычисления, развязал один из кошелей, полученных Микаэлем за жемчуг, и отсчитал барышнику пятьдесят два дуката. Дядька придирчиво осматривал и взвешивал каждую монетку, но все они были новенькими, придраться оказалось не к чему. Мне даже вручили на сдачу два серебряных гроша.

– С вами приятно иметь дело, сеньор! – улыбнулся барышник, заперев деньги в железный ящик. – Приводите лошадей, покажу их кузнецу!

Мы не стали пока что забирать осла и отправились в харчевню, пообещав вскоре вернуться. Стоило только отойти от конной площади, и воздух сразу посвежел, перестало вонять навозом, стихло жужжание мух и слепней.

– Как тебе приобретение? – поинтересовался Микаэль.

– Издеваешься? – злобно оскалился я.

– Отнюдь! – примирительно улыбнулся маэстро Салазар. – Ты будешь чудесно на нем смотреться!

– Я?!

– Именно, Филипп! – подтвердил бретер и немедленно вознамерился выдать один из своих дурацких стишков: – Ослы себе подобных ценят, ослам ослы милей всего…

– Еще одно слово, Мик, и на ушастом будешь кататься сам! – перебил я подручного. – А я заберу твоего жеребца. Как ты его кличешь? Крабом?

Норовистый конь, когда злился, начинал идти боком, за это и получил свое прозвище, но маэстро Салазар сумел найти с ним общий язык и менять на осла желанием не горел. Продолжать свои вирши он не стал, лишь фыркнул:

– Не подумай, будто я испугался, Филипп, просто у тебя лошади долго не живут. Уж на что Болт был мощной зверюгой, все едино ты его угробил!

Я только рукой махнул и продолжать перепалку не стал.

В харчевне мы наскоро пообедали и вернулись с лошадьми к барышнику, тот поручил мастеру проверить подковы, и оказалось, что одна из них могла отлететь в любой момент.

– С паршивой овцы шерсти клок, – негромко проворчал я, когда кузнец принялся за работу, и поручил Уве седлать осла, а сам отошел к барышнику и поинтересовался, не посоветует ли он проводника до Уллимонтиса.

Тот глянул на меня с некоторым даже сожалением.

– Не нужно вам туда, сеньор. Проклятое место. Дурное.

– И все же?

Барышник покачал головой: