Ревенант - Павел Корнев (2020)

– Нет, не подскажу. И не советую по кабакам спрашивать. Если кто и вызовется, то с деньгами с полдороги сбежит или в засаду заведет. Три лошади и осел – настоящее богатство. А еще оружие, одежда, деньги. Нет, не советую.

– А что посоветуешь? – уточнил я.

– Не берите никого в провожатые, отправляйтесь сами, – последовал неожиданный ответ. – Дорога не заросла, по ней гоняют на выпас отары овец, не заблудитесь. Заночуете либо на хуторе у Сонного ключа, либо в монастыре Святого Вилберта. Дальше нормального жилья долго не будет, до Кан-Триге доберетесь только к середине следующего дня, так что запаситесь провиантом. И не распространяйтесь, куда едете, ни к чему это.

– Что за Кан-Триге?

– Небольшой замок. Столкуетесь о цене с хозяином, он доведет до Уллимонтиса.

Я поблагодарил барышника и указал Марте на осла. Та восприняла смену скакуна как должное, скандалить не стала и лишь поинтересовалась кличкой животного.

– Осел, – немедленно высказался маэстро Салазар. – Этого осла зовут Осел.

Ведьма выразительно глянула на бретера и взобралась в седло, мы все с интересом уставились на нее, но серый даже ухом не повел.

– Одной проблемой меньше, – с облегчением усмехнулся я, и мы отправились пополнять припасы.

После деревни старая дорога поворачивала на юг и сразу делалась уже, с обочин там ее теснили кусты и высокая трава. При этом нельзя было сказать, что по ней не ездили вовсе: помимо овечьего помета и коровьих лепешек на глаза попадались и отметины лошадиных подков, и следы тележных колес. Как-то незаметно на смену дубам, букам и каштанам пришли высоченные мачты сосен и темные ельники, а некоторое время спустя позади остались и они, склоны затянул кустарник. Дорога уверенно шла вверх, силуэты остроконечных вершин приближались, холодно блестели венчавшие их ледники. Холмы становились все круче, тут и там на их склонах виднелись проплешины желто-коричневого камня, влажного от утренней росы. Местами настоящими водопадами срывались с уступов ручьи.

Ослик Марты чувствовал себя вполне уверенно, от лошадей не отставал и проблем нам не создавал. Несколько раз мы обгоняли нагруженные товарами повозки, ехавшие в горы, навстречу шли возы с углем и строевым лесом. Дважды на глаза попадались оседлавшие возвышенности замки, к их не слишком-то внушительным стенам жались небольшие селения, а раз в ложбинке повстречалась шахта и выстроенный вокруг нее лагерь горняков. Затем начались луга, там бродили отары овец и куда реже, обычно в небольших долинах с высокой сочной травой, паслись коровы. К небу потянулись дымки костров, закружили над головами хищные птицы. Пастухи обыкновенно провожали нас хмурыми взглядами, а их кудлатые псы злобно лаяли вслед, но и те и другие тут же теряли всяческий интерес, стоило только немного отъехать.

До монастыря Святого Вилберта мы в тот день не добрались. Устали, да и темнело в горах чрезвычайно быстро, поэтому остановились на ночевку в крошечном селении у Сонного ключа. Местные обитатели почти не говорили на североимперском, но отнеслись к нам весьма дружелюбно и даже зажарили по такому случаю ягненка. Правда, и деньги за постой и ужин стребовали немалые.

Ночевать нас отправили в приземистый гостевой дом со сложенными из подогнанных друг к другу камней стенами, деревянным перекрытием и пологой засыпной кровлей, поросшей травой. На полу валялась солома, очаг немилосердно дымил, а через небольшие оконца задувал стылый ветер, но все лучше, чем под открытым небом спать. Мы с Микаэлем распределили ночные вахты и до самого утра сменяли друг друга на посту. Опасались не столько нападения, сколько попыток увести загнанных в соседнее строение лошадей, поэтому сидели в дверях и напряженно вслушивались в шорохи и крики обитавших в горах животных.