Ревенант - Павел Корнев (2020)

И нашли. Острые концы проткнули не столь уж и плотное плетение, начали деформировать его, сминать и рвать. Я выхватил из подсумка ручную бомбу, сдвинул стопор заводного огнива и запалил фитиль.

– Магистр! Там же сеньорита! – в ужасе завопил Уве.

Я и слушать ничего не стал. Полог под напором щупалец проминался все сильнее, по стенам и полу зазмеились серебристые разводы изморози, похолодало, голову стиснули пальцы чужой воли, в ушах зазвучали шепотки. И тени! Тени на стенах пустились в пляс…

Без сомнений и колебаний я метнул ручную бомбу в дверь лунного зала с таким расчетом, чтобы чугунный шар отскочил от стены и откатился к центру помещения. Глазомер не подвел, и не дрогнула рука, а метнувшееся на перехват щупальце соскользнуло с чугунного корпуса, не сумев превозмочь силу нанесенных на него магических формул. Сразу громыхнул взрыв, и в коридор вырвались клубы сизого дыма, а эфирные отростки дрогнули и развеялись белесым маревом.

С волшебной палочкой в руке я первым вбежал в лунный зал и не обнаружил внутри ни ведьмы, ни девчонки, точнее – не было там их посеченных осколками тел. Дым неохотно развеивался и оседал, ел глаза и драл глотку, но даже так я сразу разглядел отсутствие брызг крови на стенах, хоть пустая алтарная плита и пестрела свежими сколами.

– Где она?! – хрипло каркнул круживший по залу с дагой в руке маэстро Салазар.

Я задрал голову и посмотрел в отверстие, через которое лился вниз лунный свет. Где-то наверху полыхнула ослепительная вспышка, с некоторой задержкой докатился в подземелье и отзвук мощных чар.

Упорхнула, тварь! Ну сильна…

– Уве! – рявкнул я на слугу. – Зеркальную печать силы на алтарь, быстро! Марта, укрепи ее, как укрепила полог!

Школяр вскочил на плиту лунного мрамора и замер, оценивая пропорции, а затем переложил жезл из левой руки в правую и принялся не прорезать им даже, а скорее, прорубать в незримой стихии щели. С бегством сарцианки эфирное поле понемногу начало приобретать свою изначальную глубину, и все же мы находились в самом средоточии древнего места силы и в час полнолуния эманации древних обрядов искажали и перекраивали тут саму реальность. Это предельно усложняло работу, поэтому Уве взял за основу наиболее легкую для исполнения схему, и пусть без всякого изящества, зато обстоятельно и мастеровито принялся добавлять черту за чертой и складывать их в пентакль. Чем дальше, тем чернее становилось на контрасте с лунным сиянием плетение, а потом школяр сиганул в сторону, и на миг обретшая материальность печать рухнула на алтарь, вышибла крошево, полыхнула на мраморе неровными всполохами мрачного огня. Марта протянула к нему руки и что-то негромко шепнула; терзавшее незримую стихию пламя перестало нервно биться, грозя погаснуть, стало мощным и ровным. Цвет его сменился с черного на изумрудный, затем вновь потемнел, лишь взметавшиеся к самому потолку языки так и остались насыщенно-зелеными.

– Все! – коротко выдохнула Марта и тяжело оперлась о стену. Я сунул волшебную палочку за пояс, поднял оброненные пистоли, магические формулы на стволах которых сияли будто раскаленные, и забросил руку девчонки себе на шею.

– Мик, выводи нас отсюда!

Брошенный в коридоре факел продолжал чадить и плеваться смолой, от него мы запалили еще два и поспешили на поиски путеводных отметин на стенах. Уве, хоть и шатался словно пьяный, от Микаэля не отставал, а вот мне приходилось тащить на себе Марту. И медлить было нельзя – отчего-то не оставляла уверенность, что промедление в нашем случае смерти подобно.

3