Ревенант - Павел Корнев (2020)

Пусть в силу разных жизненных обстоятельств основы экзорцизма не являлись для меня тайной за семью печатями, но это были именно что азы. Я не мог просто взять и на коленке накидать схему для изгнания тени князя запределья; на подготовку ритуала требовалось время, которого у меня сейчас попросту не имелось.

Ангелы небесные! Выкинуть бы эту дрянь в первую попавшуюся реку, да только таким образом проблему не решу, скорее уж новых бед на свою голову накличу.

3

В Кларне я ориентировался отнюдь не лучшим образом, а маэстро Салазару здесь и вовсе прежде бывать не доводилось, так что первым делом мы вышли на площадь перед кафедральным собором. Там оказалось неожиданно людно – зевак привлекло кукольное представление. Толпа то и дело взрывалась хохотом, и немудрено: ловкий горожанин почем зря дубасил палкой заносчивых аристократов и попутно укладывал в постель их жен и дочерей. Нахальный юнец щеголял в белом плаще и зеленой шапке, и столь явное соответствие цветам епископа могло быть чем угодно, только не простым совпадением.

На меня вновь накатила злость, но я переборол ее и в красках поведал Микаэлю об итогах своего визита к епископу, а под конец попросил избавить от сентенций вроде «я же тебе говорил».

– Говорил-говорил, – хмыкнул бретер и с хмурым видом покрутил ус. – Ехать в Ренмель без поддержки…

– Мы не едем в Ренмель! – отрезал я и завертел головой на перекрестке, пытаясь выбрать верный путь.

– И куда же мы едем? – насторожился маэстро Салазар.

– Тебе не понравится.

– И все же?

– В Риер, – нехотя произнес я и нисколько в своих ожиданиях не обманулся.

– Дохлую ослицу тебе в жены! – выкрикнул Микаэль, экспрессивно всплеснув руками. Смысл фразы я скорее угадал, нежели понял наверняка, поскольку бретер в запале перешел на родной язык, а мои познания лаварского оставляли желать лучшего, и затейливые идиоматические высказывания южанина разобрать удавалось далеко не всегда.

Нисколько не смущаясь косых взглядов прохожих, маэстро Салазар начал сыпать отборной бранью, но я и не подумал ставить столь бурную реакцию ему в вину. В конце концов, Микаэль больше месяца проторчал в городской тюрьме Риера и не пребывал там до сих пор лишь в силу оказанной мне сеньорой Белладонной услуги. А расположение сильных мира сего – вещь непостоянная…

– Зачем? – спросил маэстро Салазар, понемногу начав успокаиваться.

– Сам виноват, – усмехнулся я. – Кто уверял, что твой арест не случайность, а попытка задержать меня в Риере? Как ни прискорбно это признавать, но ты прав. Таких совпадений не бывает.

Микаэль покрутил ус.

– И что с того?

– Поговорю с Адалиндой, попробую выяснить, кто за всем этим стоит.

– Так ведь она меня в тюрьму и законопатила! – взорвался бретер. – Она это, говорю же!

– Вот видишь!

– Вижу – что? – разозлился Микаэль. – Какой резон ей с нами откровенничать? Она замарана в этом деле по самую маковку!

– В Мархофе мы неплохо поладили, – пожал я плечами. – Попробую договориться. Пойми, Микаэль, Адалинду мог просить об услуге только очень влиятельный человек. Скорее всего – кто-то из руководства Вселенской комиссии. Узнаем кто – обернем это в свою пользу.

– Сдашь его Кабинету бдительности?

– Плохая идея, – вздохнул я. – За такое и головы лишиться недолго. Подобные вещи решаются в узком семейном кругу. Как говорят мои коллеги – кулуарно.

Маэстро Салазар только фыркнул, но отговаривать от поездки в Риер не стал, поскольку прекрасно отдавал себе отчет, в сколь уязвимое положение нас поставило обвинение в убийстве маркиза Альминца. По самому краешку ходим, по самому краешку…