Ревенант - Павел Корнев (2020)

– Мэтр, дождитесь в приемной отца Олафа. Он явится незамедлительно. – Его преосвященство перевел взгляд на меня и вновь улыбнулся, на этот раз несколько теплее. – Что касается вас, магистр, моя благодарность не знает границ. К сожалению, обстоятельства таковы, что не могу уделить больше времени, но, поверьте, ваше усердие будет в полной мере вознаграждено.

Давая понять, что аудиенция подошла к концу, епископ Вим взял со стола письмо, и согнувшийся в глубоком поклоне декан Келер попятился к выходу, а вот я задержался.

– С позволения вашего преосвященства, у меня имеется небольшая просьба личного характера…

В ореховых глазах промелькнуло явственное раздражение, но епископ все же благосклонно разрешил:

– Говорите, магистр!

Я успел хорошо все обдумать и, когда декан прикрыл за собой дверь, не стал просить о протекции напрямую, а несколько витиевато произнес:

– Ваше преосвященство, несомненно, помнит, что в ходе расследования заговора, жертвой которого стал бакалавр вон Дален, у меня возникла конфронтация с вице-канцлером Вселенской комиссии. Возможно, имеется возможность оказать некоторое содействие…

Епископ Вим поднял ладонь, призывая меня к молчанию, устало улыбнулся и уже без всякой жесткости в голосе сказал:

– Магистр, ради вас я потянул за все ниточки, которые только мог, остальное выше моих сил. Церковь не имеет возможности по собственному усмотрению вмешиваться в дела Вселенской комиссии по этике. Это… неэтично и чревато конфликтом интересов. Даже не знаю, что еще могу сделать для вас. В будущем ситуация точно изменится, но не сейчас.

Я оценил тонкий юмор собеседника и усилием воли подавил вспышку раздражения, а в следующий миг за спиной распахнулась дверь. Викарий быстро подошел к епископу, склонился и что-то сбивчиво зашептал на ухо. Его преосвященство какое-то время внимал помощнику, затем задумчиво улыбнулся.

– Думаю, магистр, ваша просьба заслуживает самого пристального рассмотрения. Соблаговолите немного подождать.

Его преосвященство вытянул руку, дозволяя поцеловать перстень, я приложился к нему губами и вышел в приемную. Декана Келера там уже не было, да и мое пребывание надолго не затянулось. Викарий покинул кабинет епископа, не прошло и пяти минут.

– Идемте, магистр! – позвал он. – Мне поручено выслушать вас и предоставить по итогам разговора его преосвященству краткое резюме.

Затеплилась надежда, что не все еще потеряно, и вместе с тем развитие событий нисколько не походило на проявление благодарности за спасение любимого племянника от участи, которая много хуже смерти. Стоило нам только пройти в кабинет викария, и тот перешел к делу с обезоруживающей прямотой, отпер шкаф и выложил на стол два солидно звякнувших кошеля.

– Здесь сто дукатов, магистр, – сообщил он. – Обождите только, я составлю расписку. Не волнуйтесь, это простая формальность…

Формальность? Расписка в получении ста дукатов была чем угодно, только не простой формальностью! Слишком велика сумма, слишком сомнительны отношения сторон. Сейчас меня ничто не связывало с епископом Вимом, а вот факт получения столь внушительной суммы, если вдруг станет достоянием общественности, неминуемо приведет к вызову на дисциплинарный совет без каких-либо шансов на оправдательный приговор.

Припомнился стишок Микаэля о сочной косточке, и я покачал головой.

– В компенсации нет никакой нужды, ваше преподобие. Для меня было честью оказать услугу его преосвященству. – И после паузы добавил, тщательно подбирая слова: – Смысл был именно в оказании услуги, поймите меня правильно…

Викарий ответил пристальным взглядом, затем постучал пальцами по столешнице и вдруг спросил:

– Магистр, расписка о передаче формулы эфирных червей еще у вас?

– Уже нет, – ответил я, не задумываясь, на чистом инстинкте.

– Но мэтр Келер сказал…