Два с половиной человека - Екатерина Дибривская (2021)

В глазах девушки вспыхивает игривый огонёк и она кивает:

– Умеешь убеждать, Яр!

Я дожидаюсь, пока она не скроется из виду, проверяю почту и сообщения – вдруг появилась какая-то важная информация в моё отсутствие, но ничего интересного и полезного снова нет. И только потом прибираю на кухне.

Переделав дела, нахожу Ритку. Ну что за несносная девчонка?! Привычно подхватываю её с дивана, бережно сжимаю свою ценную ношу и иду в спальню. Думаю, не страшно, если я вздремну немного рядом с ней?

Осторожно устраиваюсь за её спиной, обвивая руками. Пузожитель в животе под ладонью приходит в движение, и я рисую кончиками пальцев круги и зигзаги, пытаясь его угомонить.

Три месяца. Рита сказала, что он или она родится через три месяца. Я надеюсь, что к тому времени с неё уже снимут все обвинения. А если нет? Прямиком из роддома Туманова отправится в следственный изолятор, а ребёнка передадут в дом малютки. Целых две поломанные жизни, если я не справлюсь, не найду концов, не смогу расследовать это грёбанное преступление.

Не хочу думать о неблагоприятном исходе расследования, но если юрист Аркадия Туманова окажется очередным следом в никуда, а Ритка не вспомнит чего-то более стоящего, копать, по сути, будет больше некуда.

Это понимание невероятно удручает меня. Чувствовать слабость там, где просто невозможно давать слабину, для любого мужчины невыносимо. Что же я за мужик-то такой, если бабу свою защитить не в силах?

Нельзя Рите в СИЗО. А пузожителю никак нельзя в детский дом. Да и разве допущу я это? Ведь в лепёшку расшибусь, но найду упыря, который угрожает моей любимой женщине.

Когда я всё для себя решил и все непонятные моменты стали вдруг понятными, даже дышать стало проще. Тяжело нести такой груз в одиночку, поэтому я не жалею о том, что так поспешно вывалил Ритке правду.

Ведь эти эмоции не вспыхнули вдруг неожиданно, а зародились уже достаточно давно. Да и как им было не зародиться, если практически полгода она не выходила из моей головы и из виду ни на мгновение?

Я усмехаюсь себе под нос. Кто бы думал, что майор Власов влюбится в главную подозреваемую по собственному делу? Да ещё и станет её укрывать? Да никто! И я сам был бы в первых рядах. А теперь, поглядите-ка: лежу, прижимая её к себе, и всерьёз раздумываю о том, как буду прятать всю жизнь, если не смогу доказать невиновность.

Непоседа в животе пинается прямо в центр моей замершей ладони, и Ритка недовольно кряхтит, потягивается, но вдруг застывает, осознав, что я лежу рядом.

– А мы тут играемся, – тихим шёпотом шучу я. – Не хотели тревожить твой сон, прости.

– А я уже не знаю, где сон, а где правда, – всхлипывает жалобно Ритка и снова начинает рыдать.

Я обречённо вздыхаю и закатываю глаза, устраивая мокрое от слёз лицо на своей груди. Ох, уж эти гормоны! Не сомневаюсь, что скоро найду способ их усмирить, да они и не самое главное из моих трудностей.

Но я обязательно найду способ справиться со всем.

Постепенно Ритка успокаивается и затихает, всхлипывания сходят на нет. Она устраивается удобнее, кладёт ладошку на мой живот и царапает ноготками по ткани.

– Как ты думаешь, она будет похожа на меня? – спрашивает девушка, и я сразу понимаю, кто «она» и почему это беспокоит будущую маму.

– Боишься, что ребёнок будет похож на отца? – уточняю правильность догадки, и Рита поднимает взгляд заплаканных глаз на меня.

Смотрит так, что в груди становится невообразимо тесно, а сердце, напротив, каким-то необъятным, способным вместить и эту маленькую, обиженную всем миром женщину, и карапуза в её животе, и всех остальных детей, рождённых от плоти и крови.

– Боюсь, честно.