Два с половиной человека - Екатерина Дибривская (2021)

Рита прикладывает дочь к груди, я накрываю их пледом и глажу Ритины руки, спинку малышки.

– Всё будет хорошо, Рит. Мы справимся.

В её глазах блестят слёзы, но она сжимает веки. Кажется, так и засыпает. Вскоре и Соня выпускает изо рта сосок, расслабленно отклоняя головку.

Я прикрываю женскую грудь, перехватываю малышку и ухожу в детскую, устраивая ребёнка в кроватке. Думаю, прилягу здесь же, на диване. Чтобы следить за ней. Да так и засыпаю.

Просыпаюсь от обиженного плача уже ранним утром. Пока Рита кормит и переодевает Соню, мне нужно решить вопрос с работой.

– Тёть Нюр, – говорю после тихого приветствия. – Радость-то какая! Соня родилась вчера.

Выслушиваю шквал эмоций и поздравлений и без зазрения совести прошу:

– Помощь твоя мне здесь нужна, Рите пока отдыхать нужно, с малышкой надо посидеть.

– Ярик, ну я всегда за милую душу, но приболела я. Температурю. Бронхит, Ираида Альбертовна послушала. Это теперь когда кашель пройдёт! Не могу я вас заражать.

Чёрт! Такого я не ожидал!

– А чего не сказала?

– Чай, не маленькая, – смеётся она в трубку. – Что ж я тебя по пустякам от семьи и службы отвлекать буду!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Поправляйся тогда скорее! – рассеянно говорю ей и прощаюсь.

Следующий звонок Власовой нервирует меня заранее. Ума не приложу, что делать, если она встанет на дыбы и откажется мне помочь!

– Ярослав, какого чёрта с ранья беспокоишь? Случилось чего?

– И тебе доброе утро, Ангелина Анатольевна. – церемонно начинаю, но тут же плюю на условности: – Гель, прикроешь меня на несколько дней? Скажи, что я разрабатываю версию или ещё что, ладно?

– А ты разрабатываешь? – с сомнением протягивает она.

– Ага.

– Ладно, – подозрительно легко соглашается она. По дому проносится детский плач. – Это что у тебя там, котёнок?

– Геля, ну какой мне котёнок? – усмехаюсь в ответ. – Телевизор. Я побежал. Позвоню чуть позже, скоординирую работу на сегодня.

– Как скажешь, начальник.

– Спасибо, Ангелин. Ты даже не представляешь, как здорово выручила меня!

Возвращаюсь в спальню и забираю у Риты девочку.

– Давай, Соня, ты папочке пожалуешься на жизнь, а мамочка немного отдохнёт, ладно? – пропеваю на мотив колыбельной и пресекаю взглядом любые возражения со стороны Ритки.

Прижимая младенца к себе, целую растрёпанную макушку той самой мамочки.

– Отдыхай, Рит. Проголодается, принесу.

Она открывает рот, чтобы поспорить, но я с улыбкой качаю головой:

– Не спорь. Пожалуйста. Чем быстрее ты восстановишься, тем быстрее я смогу решать все остальные вопросы.

Я смотрю на Сонечку, и сердце сжимает неведомый раньше страх. Непросто быть папой, когда подозреваешь, что на твоего ребёнка ведётся охота.

Первая неделя новой жизни окрашена столькими разнообразными и незнакомыми мне эмоциями, что они накрывают меня с головой. Я тону. Захлёбываюсь. На мгновение перестаю дышать. А потом моя жизнь становится чуть ярче, полноразмерней, и я понимаю, что больше никогда не захочу становиться прежним.

Рита с Соней – моя семья. Оставим условности для кого-то другого, ладно? С самого первого вздоха и на всю оставшуюся жизнь малышка покорила моё сердце, поработила, заставила преклонить колени, поменять ориентиры. Не знаю, что за магическая сила сокрыта в крохотном пухлом тельце, но стоит ей посмотреть на меня своими бусинками глаз, и я понимаю, что люблю. Безгранично. Беззаветно. И эта любовь гораздо глубже всего, что я испытывал когда-либо ранее.