Цепная реакция - Симона Элкелес (2013)

«Если бы я был животным, я бы, скорее всего, был бы»... написано Луисом Фуэнтесем.

Обычно мне нравится писать эссе. В прошлом году я написал статью для класса по английскому о том, почему некоторые аспекты мексиканской культуры настолько интегрированы в американском обществе. Конечно, я получил пять. Мистер Хайлман как-то даже умудрился напечатать его в местной газете, что было очень клево.

Но сейчас я в тупике, что редко со мной случается. Бьюсь об заклад, большинство парней из моего класса выбрали льва, короля джунглей. Я не король, и никогда им не был.

Размышление о короле напоминают мне Чу Сото.

Моя ручка зависает в воздухе над моей работой. Мне интересно: я был пьян вчера вечером или Чу действительно сказал мне, что ждет от меня помощи в восстановлении Кровавых Латино? Я смотрю на фотографию Алекса, Бриттани и Пако на стене.

У Mi'amá выходной. Я понимаю, что она не готовит, как я думал. Она стоит у раковины с зажатой в руке сигаретой.

— Я ненавижу, когда ты куришь, — говорю я ей.

— Это расслабляет меня. Она делает затяжку и сбрасывает пепел в раковину. — Мне предложили вчера работу администратора. Это в больнице, где работает Елена.

— Здорово.

— Это приличные деньги, и включает в себя оплачиваемый больничный, — говорит она, затем снова подносит сигарету к губам.

— Все в порядке, мам? Ты выглядишь взволнованной.

— Estoy bien[24]. — Она выпускает дым. — Ну, на самом деле, все не в порядке. Мне позвонили сегодня и сказали, что Карлос был ранен.

Я начинаю паниковать, когда ужасные картины солдат, возвращающихся в инвалидных колясках и с потерянными конечностями, вихрем проносятся в моей голове.

— Что случилось? Скажи мне прямо.

— Ничего серьезного, но достаточно плохо для возвращения домой на поправку.

— Что ты имеешь в виду говоря «ничего серьезного»? — спрашиваю я. — И, поскольку он возвращается домой, случилось что-то плохое.

— Это его нога. Ему должны были сделать операцию, и он не может присоединиться к остальному своему подразделению, поэтому они заставляют его взять больничный. Ему также нужно решить, хочет ли он записываться снова. Я хочу, чтобы он вернулся домой, но...

— Ты слышала, что Чу Сото вышел из тюрьмы.

— Елена только что узнала от Хорхе. — Она указывает сигаретой на дверной проём. — Просто держись от него подальше. Я не хочу, что бы ты или Карлос связывались с ним или с КЛ.

Поздновато для этого. Я потираю затылок. Как бы это сказать? Я колеблюсь, и мои ладони становятся потными.

— Мам, меня «крестили» в Кровавых?

— Где ты это слышал?

— Чу Сото сказал что-то о том, что я родился в Кровавых и, ну, я не понял, что он имел ввиду.

Она указывает на меня, её палец дрожит.

— Не слушай Чу, Луис. Ты меня слышишь? Просто держись от него подальше.

— Он снова руководит делами. Он хочет восстановить КЛ.

Я знаю, моей характерной чертой является стремление бросаться с головой в опасности, а это безумно и опасно. По большей части я научился это контролировать, но когда прошлой ночью я встретился с Чу... меня, словно молнией, ударил выброс адреналина от мысли, что я могу заставить его заплатить за то, что он сделал, когда Алекс ушел из банды, и это почти стоило ему жизни.

Mi'amá делает ещё одну затяжку.

— Просто держись подальше и не задавай вопросов.

— Я что, не имею право знать, почему новый глава Кровавых Латино думает, что я один из них? — спрашиваю я её.

Она кладет руку мне на щеку.

— Нет, Луис. Никаких вопросов. Нам будет лучше, если не будем задавать вопросов. Ты в безопасности. Мы все в безопасности, пока ты держишься как можно дальше от Чу.

Я не говорю ей, что не хочу держаться подальше, потому что мне нужно выяснить, что запланировал Чу. Чем больше власти он имеет, тем меньше её у остальных из нас в Фейрфилде.