Плененные - Кай Майер (2019)

Джиллиан вздохнул, перестал укладывать вещи, зажмурился на мгновение, а потом повернулся к сыну:

– Я тебя не упрекаю. Я знаю, какой бывает Аура. С годами, надо думать, ничего не изменилось.

– Стало только хуже, – улыбнулся Джиан.

– Но я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. – Джиллиан улыбнулся в ответ. – Ты же заметил, в каком виде я пришел. Руки в крови. Я сегодня трем мужикам сломал челюсти, а четвертого чуть не убил. Вот чем я занимаюсь. Такое у меня ремесло. Ты что, тоже хочешь быть в этом замешан?

– Она моя мать. Я хочу ей помочь.

– Я тоже. И у меня больше опыта в таких делах.

Джиан стукнул кулаком по подоконнику:

– Черт, у меня был такой же разговор с ней – слово в слово. И я устал вас убеждать, что я тоже на что-нибудь гожусь. Ни ты, ни мама не верите, что я…

Джиллиан подошел к нему и неловко обнял. Он впервые увидел своего сына, когда тому было семь лет, и вскоре оставил его; даже после событий в Испании Джиллиан не стал поддерживать связь. И вот перед ним стоит взрослый человек, готовый его простить и принять как отца.

– Ладно, – сказал он, когда Джиан, помедлив, обнял его в ответ, – раз так, поехали со мной. Давно я за тобой не присматривал – самое время это наверстать.

Джиллиан выпустил сына из объятий, отступил на шаг и увидел, что Джиан ему улыбается.

– Но это не значит, что ты будешь ломать кому-нибудь челюсть, – добавил Джиллиан.

Сын кивнул и показал на тяжелый брелок на краю раковины.

– Так что ты узнал?

Джиллиан вкратце рассказал ему о своих подозрениях, что за всем этим может стоять Лисандр.

– Между прочим, целая куча денег, которая принадлежала Лисандру, исчезла, – добавил Джиллиан.

– У него там клад был закопан, что ли?

– Когда Лисандр двадцать пять лет назад покинул Вену, местные преступные авторитеты поделили между собой его владения – кварталы, где его люди собирали дань с торговцев, подпольные опиумные притоны и чем он там еще занимался, – но никто не сумел заполучить его богатства. Одни говорили, что он все забрал с собой. Другие – что он поместил свои деньги на множество вполне легальных банковских счетов, все на разные имена. Куча народу пыталась эти деньги отыскать, особенно когда в начале века поговаривали, что он умер. Но никто не смог разобраться, по какой системе эти счета были распределены по разным банкам, а уж тем более выяснить, на какие имена они открыты. Недавно прошел слух, что за последние годы большая часть этих счетов была закрыта, а все деньги с них переведены за границу, в Берлин, Милан, Краков и даже в Москву.

– Но ведь неизвестно, принадлежали эти счета Лисандру или нет?

– Да, это все догадки. Вполне возможно, это деньги погибших на войне, и родственники постепенно переводят имущество на себя. Если бы банки договорились между собой, они, вероятно, могли бы выяснить правду. Но пока этим интересуются только преступные авторитеты – да и то не слишком, поскольку деньги-то давно ушли, – все остается на уровне слухов и догадок.

Джиан задумчиво кивнул:

– Предположим, Лисандр действительно жив и постепенно добрался до денег, которые когда-то припрятал в Вене и в других местах. Но тогда возникает вопрос: почему именно сейчас? Мама с Сильветтой оставили его в Сванетии в тысяча девятьсот четвертом году. Если он и правда прожил после этого еще семь лет и дождался, пока на могиле Кристофера вырастет цветок Гильгамеша, то с тысяча девятьсот одиннадцатого года он бессмертен. С тех пор прошло тринадцать лет. Не слишком ли долго он планировал, как вам обоим отомстить?

– Я не думаю, что дело в мести. Во всяком случае, не только в ней. – Джиллиан поднял с кровати дорожную сумку и кивнул на дверь. – Для начала пойдем-ка отсюда поскорее. Может, мы еще успеем на последний поезд в Прагу. Обсудим все по дороге.

Они вышли из комнаты и прошли через стеклянную дверь на лестницу. Стекла задребезжали от грохота проезжавшего трамвая.