Семь смертей Эвелины Хардкасл - Стюарт Тёртон (2018)

Не дожидаясь ответа, высовываю голову в окно. Смеркается. Фонари на карете раскачиваются, освещают темноту. По дороге к особняку едут три экипажа, десяток уже стоит на обочине, кучера подремывают на козлах или собираются небольшими группами, переговариваются, курят. Из особняка доносится музыка и звонкий смех. Бал в полном разгаре.

Меня переполняет надежда.

Эвелина еще не вышла к пруду – значит, у меня есть время выведать у Майкла, с кем он в сговоре. А если нет, то я подстерегу лакея, когда он придет в оранжерею к Раштону, и узнаю, где он прячет Анну.

«Не выходите из кареты».

– Через несколько минут прибудем в Блэкхит, миледи, – кричит кучер.

Снова выглядываю из окна. Особняк прямо перед нами, дорога вправо ведет к конюшне. Там хранятся охотничьи ружья. Без оружия с лакеем не справиться.

Распахиваю дверцу кареты, соскакиваю на землю, оскальзываюсь на мокрой брусчатке, падаю. Дамы визжат, кучер орет, а я встаю и, пошатываясь, бреду к огонькам вдали. Чумной Лекарь предупреждал, что череда событий зависит от характера человека, в которого я воплощаюсь. Хочется верить, что он не соврал и что судьба мне благоволит, потому что если я не прав, то нам с Анной несдобровать.

При свете жаровен грумы распрягают лошадей, уводят их в стойла. Мальчишки работают проворно, сноровисто, но видно, что у них не остается сил даже на разговоры. Подхожу к пареньку в насквозь промокшей холщовой рубахе с закатанными рукавами.

– Где тут у вас ружья? – спрашиваю я.

Сцепив зубы от напряжения, он подтягивает сбрую, пытается защелкнуть застежку, щурит на меня глаза из-под козырька кепки.

– Так ведь поздновато уже на охоту, – заявляет он.

– А не рановато ли дерзишь? – надменно бросаю я, отпрыск благородного семейства. – Где ружья? Или ждешь, что за ними лорд Хардкасл сам придет?

Он оглядывает меня с головы до ног, кивает куда-то за плечо, на кирпичный сарайчик, в котором тускло светится окно. Там на козлах сложены ружья, в ящике лежат коробки патронов. Беру ружье, заряжаю, засовываю в карман пригоршню патронов.

От тяжелого ружья веет леденящей храбростью. Пересекаю двор, направляюсь к Блэкхиту. Мальчишки на конюшенном дворе переглядываются, уступают мне дорогу. Наверное, думают, вот, мол, еще один богатый чудак решил свести с кем-то счеты, лучше с ним не связываться. А завтра утром по особняку поползут слухи. Ну и хорошо. Если бы они подошли поближе, то увидели бы, что в моих глазах теснятся все прошлые воплощения. Лакей со всеми расправился, и теперь они жаждут мести. Голова гудит от их голосов, мешает думать.

Посреди дороги раскачивается одинокий огонек, приближается ко мне. Я крепче сжимаю ружье.

– Это я, – кричит Даниель, перекрывая шум дождя.

В руке у него керосиновая лампа, восковой свет озаряет лицо и плечи. Даниель похож на джинна, высунувшегося из бутылки.

– Пойдемте быстрее, лакей на кладбище, – говорит Даниель. – Он привел туда Анну.

«Он все еще думает, что мы не знаем о его обмане».

Незаметно поглаживая ружье, гляжу на особняк, пытаясь сообразить, что делать дальше. Наверное, Майкл сейчас в оранжерее, но я уверен, что Даниелю известно, где лакей прячет Анну, так что, может быть, я смогу у него это выведать. Две дороги, два конца – но лишь одна ведет в будущее.

– У нас один-единственный шанс, – говорит Даниель, прикрывая глаза от дождя. – Мы такого и ждали. Лакей на кладбище, затаился и ждет. Он не знает, что мы встретились. Вдвоем мы с ним справимся.

Я так долго боролся за свое будущее, так упорно старался изменить день. А сейчас, когда мне это удалось, осознаю всю тщету своих метаний. Я спас Эвелину, остановил преступные замыслы Майкла, но это бессмысленно, если мы с Анной не доживем до одиннадцати вечера, чтобы назвать Чумному Лекарю имя убийцы. Сейчас мне приходится принимать решения вслепую, наобум, и теперь, когда у меня осталось только одно воплощение, кроме этого, от моего выбора зависит все.