Мне известно, что он явится в кабинет для беседы с Себастьяном Беллом – то, что Белл был моим предыдущим обличьем, все еще не укладывается у меня в голове, – после чего гости пойдут на охоту, и это предоставит мне отличную возможность его перехватить. Я готов исполнить его требование и отыскать убийцу, но, кроме этого, мне надо сделать кое-что еще. Чтобы получить свободу, я должен узнать, кто именно похитил мою личность, а для этого требуется помощь.

По словам Чумного Лекаря, я уже впустую потратил три из отпущенных мне восьми дней – в облике Себастьяна Белла, дворецкого и Дональда Дэвиса. Значит, у меня остается пять обличий, включая свое собственное, и, судя по встрече Белла с дворецким, все они сейчас в Блэкхите.

Целая армия помощников.

Теперь бы еще узнать, кто из них кто.

12

Вода давно остыла, я посинел от холода, меня бьет дрожь. Исключительно из тщеславия я содрогаюсь при мысли о том, что камердинеру Рейвенкорта придется вытаскивать меня из ванны, будто подмокший мешок картошки.

Почтительный стук в дверь избавляет меня от принятия дальнейших решений.

– Милорд, у вас все хорошо? – спрашивает камердинер, входя в спальню.

– Да, вполне, – отвечаю я, хотя руки немеют.

Он заглядывает за ширму, смотрит на меня. Потом, не дожидаясь распоряжений, закатывает рукава и поднимает меня из воды; под обманчивой худобой кроется завидная сила.

На этот раз я не возражаю. Гордость меня покинула.

Он помогает мне выбраться из ванны. Из-под рукава сорочки виднеется край выцветшей татуировки. Рисунок зеленоватый, подробностей не разобрать. Видя, что я заметил наколку, камердинер поспешно одергивает рукав.

– Грехи юности, милорд, – объясняет он.

Минут десять я испытываю муки унижения, пока он вытирает меня насухо и заботливо облачает в костюм: сначала одна нога, потом другая, сперва одна рука, потом другая. Все сшито великолепно, из шелка, но наряд безжалостно жмет, сдавливает и тянет во всех местах, будто целая орава любящих тетушек. Вся одежда на размер меньше, чтобы потрафить хозяйскому самолюбию. Наконец камердинер меня причесывает, втирает в пухлые щеки кокосовое масло и вручает мне зеркало, чтобы я мог оценить результаты его трудов. Зеркало отражает человека лет шестидесяти, с подозрительно черными волосами и карими глазами цвета спитого чая. Пытаюсь отыскать во взгляде хоть какой-то намек на себя, на того, кто сейчас управляет Рейвенкортом-марионеткой, но так ничего и не нахожу. Впервые задумываюсь, кем же все-таки я был раньше, до того, как приехал в Блэкхит, и какие действия привели меня в эту западню.

Эти размышления, сами по себе довольно занимательные, невероятно раздражают.

Разглядываю отражение Рейвенкорта, а по коже пробегает озноб, как и вчера, когда я увидел отражение Белла. Очевидно, в какой-то части сознания сохранилась память о моем настоящем облике, и я всякий раз недоумеваю, когда зеркало отражает незнакомые черты.

Отдаю зеркало камердинеру.

– Нам нужно в библиотеку, – говорю я.

– Я знаю, где она, милорд, – отвечает он. – Принести вам книгу?

– Я пойду с вами.

Камердинер умолкает, задумчиво морщит лоб. Потом произносит с сомнением в голосе – слова звучат осторожно, будто на цыпочках пробираются по зыбкой почве:

– Библиотека далеко, милорд. Боюсь, прогулка покажется вам… утомительной.

– Как-нибудь справлюсь. Небольшая разминка мне не повредит.

Он стискивает зубы, удерживая череду возражений, приносит трость, берет портфель и выводит меня в темный коридор, где керосиновые лампы заливают стены теплыми лужицами света.