Геном - А. Риддл (2020)

– У него болезнь Альцгеймера.

– Вот что заставило тебя поступить на работу в «Phae-thon».

– В том числе.

Эйвери представляла из себя «черный ящик», в который Дезмонду отчаянно хотелось проникнуть. На физическом уровне проникновение оказалось несложным, зато духовная работа только-только началась.

С каждым днем Эйвери постепенно менялась. Озабоченные складки залегали все глубже. Она присылала все больше сообщений. Секс начинался прямо с порога: она толкала Дезмонда в прихожую и на ходу срывала с себя одежду, словно секс был лекарством, способным избавить ее от болезни.

Однажды вечером они закончили в кабинете, и Дезмонд спросил:

– Что с тобой происходит?

– Ничего.

– Ты мне врешь.

– А ты мне?

Он на минуту задумался.

– Пожалуй, – и прежде чем она успела что-то сказать, добавил: – Для твоей же защиты.

На лице девушки появилось выражение, какого ему еще не приходилось видеть, – ранимости, чуть ли не испуга.

– В таком случае ты поймешь. Я действительно врала тебе. Но вся моя ложь – только ради твоей защиты.

Он вскочил, как был, обнаженный и встал на фоне освещенных канделябрами полок с книгами.

– О чем ты?

Эйвери села и внимательно посмотрела на него:

– Ты мне доверяешь?

– Да.

– Если бы я сказала тебе что-то такое, что в корне изменило бы всю твою систему взглядов, ты бы все равно не перестал мне верить?

– Эйвери, на что ты намекаешь?

– Что, если у меня есть доказательство… если бы я показала тебе, что мир не такой, каким ты его видишь?

Дезмонд отступил на шаг, охватил ее всю взглядом, видя девушку в новом свете. Что это? Личное признание вроде «я беременна», «я раньше была замужем» или «у меня есть ребенок»? Нет, непохоже. Тут что-то другое.

– Я думал, что стадию туманных неопределенностей мы уже прошли?

– Ты полагаешь?

– Я уверен.

– Тогда скажи мне, чем ты занимаешься.

– Что?

– Чем ты занят?

– Инвестирую в компании хай-тека…

– Любой может прочитать это на твоем веб-сайте. Чем ты занимаешься на самом деле? Над чем ты сейчас работаешь?

По спине Дезмонда побежали мурашки. Он отступил еще на шаг, словно внезапно понял, что находится в присутствии врага.

– На что ты намекаешь?

На карточном столе зазвонил телефон. Дезмонд разрывался между желанием не выпускать Эйвери из виду и потребностью ответить на звонок. Наконец он нарушил зрительный контакт, чтобы взглянуть на экран. Сообщение прислал Коннер. Оно застало Дезмонда врасплох.

«Надо встретиться. Восьмой причал. На «Кентаро Мару». Срочно».

– Мне придется уйти, – рассеянно произнес он.

– Почему?

– Вернулся брат.

– Где он?

– А тебе что за дело?

Она смягчилась:

– Прошу тебя, скажи, где он, Дез. И не спрашивай «зачем».

В этот момент Дезмонд осознал, что вышел на развилку дорог. Если сказать, где брат, он переступит некую черту, за которой уже не будет возврата к былому.

Дезмонд стоял – по-прежнему совершенно голый – в центре кабинета, в окружении любимых книг. Он был уверен в одном – Эйвери не предаст. Девушка была неподдельной, чистой, даже в самых темных закоулках своего ума Дезмонд не сомневался – она не причинит вреда невиноватому. А вот Коннер с Юрием на это очень даже способны – такими их сделал окружающий мир.

Поэтому он рассказал о месте встречи с Коннером. Прежде чем Дезмонд успел проронить еще хоть слово, Эйвери сгребла в охапку свою одежду и, не оборачиваясь, бросилась к выходу.

В этот момент он понял истину: в чем-то Эйвери действительно была недругом. Но почему она спала с ним?

* * *

– Воспоминание закончилось, – констатировал доктор Парк.

Коннер наклонил голову в сторону салона.

– Новая локация?

Парк ткнул пальцем в телефон.

– Да. Но ведь это… Что за…