Я буду в маске - Ксения Каретникова (2020)

В пять часов созвонилась с человеком по поводу девичника. Подтвердила заказ главного сюрприза вечера и тут же перевела с карты, врученной мне Жанкой, необходимую сумму… Честно говоря, я обо всем напрочь забыла, хорошо, что установила напоминание в телефоне. А то пропал бы Жанкин праздник… И это не хорошо, что забыла. Моя личная жизнь, а точнее суровые тучи, нависшие над оной, не должны вмешиваться в личную жизнь подруги. Я пообещала праздник-сюрприз, значит, должна сделать все возможное. Тем более это хоть и ненадолго, но все же отвлекает от самоистязания.

Оставшийся день я потеряно слонялась по квартире. И очень жалела, что Жанна не звонит. Одиночество и гнев на себя давили с удвоенной силой. Я опять мечтала о сне. И о новом дне.

А лучше о новой жизни… Героем книг хорошо, автор может переписать их жизнь или исправить ошибки. Хотя… Мы же сами пишем свои романы. Да, переписать что-то полностью не можем, но исправить-то можем. Кто хочет — ищет возможности, кто не хочет — ищет причины. У меня есть возможность.

Рыжая художница все-таки позвонила. Около десяти вечера.

— Как ты?

— Нормально. Как у вас?

— Все отлично. Встреча прошла более чем хорошо.

— Очень рада… Жан, ты ему звонила? — уточнять кому, не стала, Жанночка меня и так поняла.

— Да, абонент не доступен целый день. — Я тяжко вздохнула. — Смотри, значит, поступим так — встречаемся завтра в одиннадцать у издательства, — сказала подруга. — Зайдем к нашему недоступному Майскому… Потом торт выбирать.

— Хорошо, — и, попрощавшись, я положила трубку.

Вот так, Дашка, значит, Лев все-таки оставил телефон в клубе…

Ну, или добавил в черный список как минимум два номера.

Утром в понедельник в город пришло похолодание. Люди кутались в куртки и пальто, прятали лица в шарфы, а руки в перчатки. Я, тоже одевшись потеплей, шла, задумчиво глядя себе под ноги по заметно похолодевшей улице. В сторону издательства. Дошла до перекрестка, свернула в парк. Он так опустел: деревья стояли совершенно голые, открывая вид на мрачные здания вокруг. Да и людей практически не было. Холодно. Грустно.

Чем ближе подходила к месту работы Жанки, тем сильней начинало биться сердце… Я волновалась, нервничала от ожидания встречи со Львом. Мне страшно. Страшно, что он не станет говорить. Он вежливый, тактичный, далеко не пошлет устно, а вот взглядом сказать может многое.

Полночи я подбирала слова. Оправдания, объяснения и признания… Но сейчас все эти фразы перемешались в голове. Полная каша. Которую мое волнение лишь подогревало…

Лучше и правильней сказать то, что придет в голову именно в тот момент, когда мы окажемся рядом. Это будет самым искренним и настоящим. От души. От сердца… Хватит уже подбирать слова, как маски. Они не нужны.

Жанка опаздывала. Я бродила туда-сюда у входа, зачем-то считая шаги… Семь, десять, восемьдесят, девяносто… Сто… Сто двадцать. От каждого последующего десятка шагов волнение перерастало в легкую панику..

Я уже собралась уйти, даже шагнула в сторону парка. Но тут увидела рыжую художницу. Она быстрым, но при этом легким шагом шла к главному входу в издательство, озаряя своей улыбкой все вокруг. Редкие встречные люди невольно улыбались ей в ответ. И я не удержалась.

— Привет, — весело сказала она, взяла меня за руку и повела в здание.

Мы миновала первый этаж, подошли к лифту. Зашли и вскоре вышли, звонко стуча каблуками даже по выложенному на полу коридора ковру.

Дверь в приемную директора была открыта. В небольшом помещении сидела все та же милая секретарша, уставившись в монитор компьютера. В ее очках отражалось зеленое поле, по которому, клацая мышкой, девушка перемещала открывающиеся карты. Пасьянс на работе. Любимое занятие секретарш.

— Леночка, привет, — громко обратилась к ней Жанка.

Леночка отвлеклась от монитора, внимательно посмотрела на нас и ответила:

— Привет, Жанна,

— Наши любимые директора у себя?