Книга тайн - Том Харпер (2011)

Ник попытался разглядеть книгу в сумеречном свете. Она была меньше, чем он предполагал, — размером с обычное издание, в потрепанном кожаном переплете. На корешке образовалась ледяная корочка, как у мороженого, залежавшегося в морозилке. Книга была перехвачена двумя полосками бинта.

Быстрым шагом Хальтунг покатил тележку в остекленную комнату в конце подземелья. В тот миг, когда они пересекли дверь, загорелся ряд огней наверху.

Ник протер глаза, испуганный неожиданным светом. К полу в центре помещения, похожая то ли на реактивный двигатель, то ли на турбину, была прикручена странная машина: огромный цилиндр, прикрепленный к коробу, и все это сверкало нержавеющей сталью. Сбоку горели красные и зеленые огни, а из стен и пола выходили трубки и провода, исчезавшие в коробе.

— Вообще-то процесс довольно прост, — сказал Хальтунг. — Похож на приготовление растворимого кофе.

Он распахнул дверь в передке машины, и они увидели еще один ряд полок, словно в духовке пекаря. Хальтунг сунул туда книгу, потом зашел сбоку и принялся нажимать кнопки. На панели замигали огни.

— Вот в этот самый момент давление в камере близко к норме, тысяча миллибар. Мы уменьшаем его до шести миллибар. Это почти полный вакуум.

Он нажал последнюю кнопку, и машина зашипела и завибрировала, послышался рев, словно на полную мощность включили фен для сушки волос.

— Вакуум мгновенно превращает лед в газ, минуя стадию превращения в воду. Испарение, верно? И вот книга сухая. Чернила не текут, материя удерживает страницы на месте. Идеально!

— И можно посмотреть сейчас?

— К сожалению, нет, — сочувственно сказал Хальтунг. — Книга по-прежнему имеет температуру минус двадцать градусов по Цельсию. Если вы перевернете страницу, она хрустнет в ваших руках. Теперь мы должны вернуть нормальное давление и нормальную температуру в плюс двадцать градусов.

— И сколько на это уйдет времени?

— Может быть, часа два. — Хальтунг отошел от машины. Звук урагана стих, его заменило низкое урчание. — Хотите пока выпить кофе?

— Вы его тоже готовите в этой машине? — спросил Ник.

Хальтунг не понял шутку.

— Мы пьем «Нескафе». — Он снял трубку со стены и набрал номер. Подождал. — Видимо, охранник вышел в туалет.

Хальтунг повесил трубку, на лице у него появилось озадаченное выражение.

— Я схожу наверх. Пожалуйста, ждите здесь.

Он вышел из помещения. Ник проводил его взглядом по освещенному красным светом складу — напольные огни с опережением зажигались перед ним, словно ударная волна, а когда он проходил — гасли.

Ник подошел к машине и заглянул внутрь сквозь окошко. Книга неподвижно лежала на полке. Ледяная корочка исчезла. Два дисплея у дверки показывали, как растут температура и давление.

— Невероятно, если подумать, — сказала за его спиной Эмили. — Пять или шесть столетий назад эта самая книга представляла собой листы пергамента и склянку с чернилами где-то на столе в Париже. Она пережила бог знает сколько королей, войн, владельцев… Она промокла, была заморожена, высушена в замороженном виде с использованием самых современных технологий двадцать первого века… и после всего этого мы сможем снова увидеть те самые слова, что написал автор.

— Если повезет, — добавил Ательдин.

Волна усталости накатила на Ника. Было почти два часа ночи, и смена часовых поясов все еще давала о себе знать. Хальтунг с кофе все не появлялся.

— Я пойду прогуляюсь.

Ательдин хотел было возразить, но ограничился недовольным:

— Только ничего не трогайте.